Проспавший смерть, опоздавший к рождению (СИ)

- Мать т... Лиз, ты сошла с  ума! У тебя нет доказательств!

- А у вас есть доказательства, что эти трое вообще виноваты? Почему не отправили в ближайший суд, а? Тебе не кажется, Нэд Смит, что я знаю обо всём этом намного больше тебя? И кого угодно здесь?

- Да, но почему... - Битый жизнью, побывавший не в одной переделке суровый мужчина явно смутился, ненадолго опустив глаза и скривившись, будто съел кислый лимон.

- Не веришь мне? Обвиняешь во лжи? Что ж... Тогда придётся вызвать тебя!

- Чёрт, да что ты...

- Отпустите! Иначе - стреляемся!

- Ладно, ладно, успокойся! Строптивая девчонка. Отпустите его!

Помощники шерифа развязали мужчину и даже помогли ему встать. Женщина, звеня шпорами, подошла, взяла его за руку и молча повела куда-то, в повисшей над площадью поражённой тишине.

Slice FFA157D60001F979

Сокол парил высоко в небесах, опираясь широкими могучими крыльями на восходящие воздушные потоки, и внимательно изучал раскинувшуюся снизу, от горизонта до горизонта, Великую Равнину. Ничто не могло укрыться от него, способного различать мельчайшие детали с запредельных дистанций. Огромные объёмы данных, поступающие в мозг, обрабатывались за мельчайшие доли секунды, и из постоянно изменяющегося потока сенсорной информации вычленялось лишь самое важное, необходимое для выживания - в том числе то, что могло относиться к вероятной добыче.

В область интересов зоркого воздушного разведчика не попадали ни сверкающая на солнце нить железнодорожных путей, ни выпускающий клубы пара и чадящий чёрным дымом локомотив, медленно, но упорно тащивший за собой небольшой состав, ни полуголый темнокожий силуэт, распластавшийся на крыше одного из вагонов, ни затаившиеся в небольшой рощице люди, незадолго до этого разрушившие дорожное полотно и, видимо, задумавшие ограбление.

А снизу, тем временем, разворачивалась драма. Машинист, мужчина преклонных лет с окладистой седой бородкой и трубкой в углу рта, внезапно заметил препятствие и резко дёрнул за рычаг тормоза, заставляя поезд остановиться.

- Рельс нет! Засада! - Крикнул он в ответ на немой вопрос вскочившего с пола кочегара, который не удержался на ногах и кубарем полетел вперёд, чуть не угодив рукой в топку.

- Ах ты ж!.. - Волосы на голове щуплого, измазанного сажей мужичка буквально завшевелились, он мелко затрясся от страха.

- Сдаю назад!.. Дай угля!.. - Ни на секунду не прекращая орудовать рычагами управления, машинист попробовал заставить поезд двинуться назад.

Но сбежать им не дали. С обоих сторон путей уже появились всадники, скачущие во весь опор, и только-только начавшему набирать ход поезду уже было не оторваться. Раздались первые выстрелы... Машинист, чертыхнувшись, бросил попытки разогнать поезд и схватился за кольт. Стараясь не спешить, унять нервную дрожь и взволнованное дыхание, он стал методично выцеливать приближающиеся цели...

Но успел лишь несколько раз взвести курок, заставляя послушный барабан подставлять бойку, отходящему на расстояние удара, очередную камору, и нажать на спуск, высвобождая накопленную пружиной энергию и принуждая твёрдую сталь устремляться вперёд, сминая латунь гильзы, тем самым воспламеняя гремучую ртуть, а вслед за нею - и порох, который, силой расширяющихся газов, выталкивал из ствола пули, со свистом вспарывающие воздух и уносящиеся куда-то вдаль. В очередной раз повторить простую последовательность движений, заставляющую срабатывать этот одновременно сложный и простой механизм, машинисту не дал кусок свинца. Проломив кости черепа и перемешав их осколки с клетками мозга, он заставил навсегда застыть в последний раз удивлённо моргнувшие глаза.

Щуплый кочегар даже не пытался сопротивляться - он, как только началась заварушка, незаметно юркнул под колёса тендера, попытавшись затаиться там. Возможно, этот человек, не желавший умирать за чужие деньги - своих у него почти не имелось - и сумел бы спастись. Но один из бандитов, заметив его, наклонился прямо с седла и прострелил бедро беглеца. Скорчившись, раненый громко заверещал от боли, уже не думая ни о чём, кроме повреждённой ноги.

Одновременно, со стороны хвоста состава начала нарастать заполошная пальба, подкреплённая криками, женским визгом, и звуками бьющегося стекла. Рассерженно свистящие пули врезались в обшивку единственного пассажирского вагона, выбивая щепки и оставляя зияющие тёмные дыры. Судя по воплям, кого-то внутри уже задело. И, в отличие от трусливого кочегара, не все застигнутые врасплох пассажиры согласились расставаться со своими жизнями и кошельками просто так.