Проспорь свое сердце

— А? Что? Почему? — отвлеклась от выстраивания логической цепочки девушка.

— Тараканов твоих буду убивать. Или бить. Садистки. Чтобы всякую фигню не выдумали.

Вероника невольно рассмеялась — приятно, что хоть кто-то ей верит. Вот так вот просто, безоговорочно и несмотря ни на что.

— Просто логически действительно получается не самая приятная картина, — задумчиво проговорила она. — И мой телефонный маньяк, кстати, тоже выглядит как отвлекающий фактор. Я вроде как набиваюсь в девушки к Владу. А у меня еще собственный преследователь. Понятное дело, что он на это отвлекается. Немножко подзабивает на дела фирмы, договор подписывается без всяких проблем. А потом уже и концов не сыскать. Я вообще отличный подарочек для этой самой «крысы». Все очень гладко получается благодаря мне.

Ее слова заставили Дана призадуматься. До того, что в итоге он вдруг выдал:

— Ага, а главный злодей — это я. Это я же тебя впихнул на эту работу. Я вполне предполагал, как он на тебя отреагирует. Я прекрасно знаю, как сложилась ваша первая встреча. Так что… Я вполне подхожу на роль злодея. Это если утрировать.

— Дурак, — рассмеялась Вероника. Она понимала, что он это нарочно, чтобы она не так сильно грузилась. Но стало легче. Намного. Все-таки друзья — это панацея от многого, если не от всего.

— А теперь оставь свои покаянные речи и подумаем вот о чем, — вернулся к договорным баранам Дангулов. — Кто мог с твоего компьютера направить документ?

— Честно, понятия не имею. В программу можно войти только по электронному ключу, ТМ-ка днем у меня чаще всего в ящике стола лежит, — рассуждала Ника.

— А ящик стола? — как заправский следователь задавал вопросы Данил. У Ники даже возникло ощущение, что он подражает Родиону Константиновичу.

— Когда я ухожу, я его запираю, — ответила Ника, пытаясь воспроизвести в памяти вчерашний день. Запирала ли она ящик? Конечно, могла забыть, она же на нервах из-за того придурка была, но вроде… Так, вот она встает с места, бросает ключи от ящика в сумку… Значит, все-таки закрыла.

— Запираешь? Ну-ка, закрой ящик и подвинься, — распорядился вдруг Данил. Девушка послушно выполнила его распоряжения. — Шпилька есть?

Что-что, а этого добра у Ники в сумке всегда полно валялось. Покопавшись, она протянула заколку Дану. Он что-то там согнул и начал ковыряться в замке, чертыхаясь. Ника внимательно следила за его действиями и, увлеченная, даже не заметила, как открылась дверь.

— Ой, а что это вы тут делаете? — раздался как гром среди ясного неба вопрос.

На пороге приемной стояла Алина, а следом за ней — самый страшный зверь этой фирмы, Владислав Дангулов. Скрестив руки на груди, он мрачно смотрел на разворачивающееся действо.

Вероника скривилась: что, черт возьми, этот ревнивый балбес опять себе напридумывал? И зачем он с Алиной пришел? Без нее Ника бы быстренько объяснила, что к чему. Такие вещи все точно скрывать нельзя, все равно узнает. Особенно сейчас.

Но тут ей оставалось лишь взмахнуть ресницами, слегка строя из себя дурочку и сказать:

— А у меня ключ от ящика застрял, вот мы и пробуем вытащить.

— Ясно, — процедил Дангулов. — Помочь?

— Не надо, разберемся. Алина, ты ко мне? — поинтересовалась Ника у коллеги, стараясь переключить ее внимание. Впрочем, о чем это она? Как можно отвлечься от буквально ползающего на коленях симпатичного шатена? И что, что работа, эстетическое удовольствие никто не отменял. Поэтому Алина, не отрывая от Данила взгляд, пробормотала:

— У тебя на компьютере должно быть новое приложение к программе по Италии. Скинешь?

— Да, да, конечно, — кивнула Вероника. — Иди, в течение минуты письмо тебе придет.

Кинув еще один полный сожаления взгляд на Данила, Алина взмахнула ресницами и удалилась.

— Симпатичная, — глядя ей вслед, оценил Дан.

— Ну, а теперь правду, дорогие мои заговорщики, — потребовал у них Влад. — Братец, ты какого хрена на коленях ползаешь?

— Сядь, пожалуйста, — попросила Ника. — Мы тебе сейчас все расскажем, но тебе это не понравится.

Такое вступление боссу не понравилось точно, но, вздохнув, он уселся на стул.

— Видишь ли, — пробормотала Вероника, даже не зная, как ему сказать. Она не могла представить себе его реакцию. И сейчас девушка вдруг поняла, что ей страшно — до холодка в душе, до ужаса страшно, что он поверит. Несмотря ни на что. И когда его мнение стало для нее настолько важным? Но если он усомнится в ней хотя бы на мгновенье, если он поверит, Ника просто наплюет на пари, на то, что ей нужна работа, и напишет заявление об уходе. Пусть даже прошло меньше двух недель. Лучше уж так, чем постоянно видеть его и знать, что он ей не верит.

— Да не мямли ты, — прикрикнул на нее Данил, видя метания подруги. — А лучше помолчи. Я сам расскажу. Все просто, брат. Договор выложили с учетки Ники.

Вот так вот просто — одним предложением. В кабинете повисла такая тишина, что было слышно муху, жужжащую где-то возле окна. А Северцева затаила дыхание, ожидая слов Влада. А сама твердила себе, как мантру: «Если не поверит — так тому и быть. Значит, не судьба».