Просроченная виза

– А-а, ты про Сашу Турецкого?

«Вот ведь сучка! Уже просто Саша он ей! Мужа еще в гроб не положила…»

– Я не знаю, как его зовут. Но хотел бы посоветоваться. Понимаешь, я того киллера сам успел хлопнуть. Валяется он у нас в доме. На лестнице. Ну?

– Во даешь, Ванька! – искренне восхитилась вдовушка. – Ни хрена себе! Что ж ты моего-то не научил? Бегал бы теперь… Ладно, есть у меня его телефон. Сама звонить не могу, зачем мужичка компрометировать? А ты – тебе можно. Ты ж у нас теперь живой супермен, точно? Валяй, запоминай… – И она продиктовала семь цифр, три из которых, первые, были такими же, как и у Элки. Значит, и жили рядом. А если этот Турецкий Александр Борисович – парень не промах, повезло ему: такая девка под боком, о которой любой нормальный мужчина может только мечтать…

Показалось странным, что он поднял трубку сразу, будто ждал звонка. Шацкий даже немного растерялся. Но взял себя в руки.

– Извините, Александр Борисович, за столь ранний звонок, обстоятельства вынуждают. Я – муж Татьяны Кирилловны, с которой вы, по ее словам, знакомы. У Грязнова она…

– Знаю, знаю, – бодро ответил Турецкий. – Что за обстоятельства?

– Понимаете, какая штука? Тут… меня не было дома, когда в квартире погуляли бандиты. Ваш коллега из МУРа приезжал. Вот. А потом я приехал, никого нет. А на лестнице меня поджидал, так я думаю, киллер. Только я успел первым, понимаете? Оружие его я поднял, а сам он лежит на лестнице. Я хотел Грязнову позвонить, но не знаю его номера. Вы не подскажете?

– Ни себе хрена! – протянул Турецкий, и Иван сразу угадал эту интонацию. Ну да, это, видать, именно его и копировала Элка. Успела, значит… – Телефон Вячеслава Ивановича я вам, конечно, дам. Но он – ранняя пташка, может уже находиться в дороге. Позвоните, попробуйте, вдруг повезет… – И продиктовал грязновский служебный номер.

Звонить на работу в семь утра было, конечно, рано. Так никто не приходит. Значит, придется ждать.

Вспомнив о машине, Шацкий кинулся в спальню. «БМВ» у тротуара уже не было. А может, это и не она вовсе? Могло просто показаться. У страха, как известно, глаза велики. А что страх теперь следует за ним по пятам, это Иван понял абсолютно четко.

Глава восьмая. ЦЕНА ПРИЗНАНИЯ

Звонок «мобильника» застал Гязнова в пути. Татьяна вольготно полулежала на заднем сиденье. Грязнов замечал в зеркальце обзора: задумчиво глядела в боковое окно и чему-то неуловимо улыбалась. В оранжевых проблесках проносящихся мимо фонарей и прыгающем свете фар встречных автомобилей лицо ее постоянно менялось – от детски наивного и нежного до загадочного и нервного, словно у искушенной и видавшей виды женщины.

Привез вчера, стал показывать свою большую квартиру: тут вот сам сплю, на этом диване, тут, бывает, Сашка, когда нужда заставляет, а здесь иногда племяш, если допоздна задерживается, так вот и сосуществуем – по-холостяцки. Говорил легко и много, чтобы скорее разрядить стрессовую ситуацию, чтоб женщина успокоилась, оправилась от смущения. А по комнатам водил затем, чтоб не пришло ей в голову, будто затащил к себе с совершенно определенной целью. Обращение на «ты» позволяло, может быть, несколько вольные, даже рискованные шутки, но – в пределах, разумеется, отчаянную залихватскую самоиронию, а все для того, чтобы помочь быстрее расслабиться, избавиться от скованности. К чему в конце концов и пришли.

Лицо ее порозовело, заблестели глаза. Сама распрямилась, будто демонстрируя все достоинства своей фигуры. А достоинств, между прочим, было более чем достаточно. Мысленно сравнивая младшую сестру с Татьяной, Грязнов был готов согласиться, что та – девка действительно эффектная, броская, будто какая-нибудь ухоженная эстрадная дива: нате вам меня, я вся на виду! Татьяна же была не то что скромнее, но как-то устойчивее, что ли. Покрепче, посильнее, наверняка и потемпераментнее. Только это последнее в ней, видно, глубоко запрятано. Или совсем не развито в не самом лучшем из браков.

Саня, к примеру, вполне закономерно запал на Элину: грех отвергнуть ящерку, которая сама в руки просится. Но это – одноразовый, как говорится, вариант, на таких потом не женятся. А вот Татьяна… Тут вопрос сложнее. И тех же вариантов – великое множество…