Просроченное завтра

Макс почти что побежал на кухню. Аленка аж светилась. Нет, не может такого быть, чтобы ее взяли!

— Ну что? — бросил он наиграно грубо.

Алена сразу перестала улыбаться и, поджав губы, ответила:

— Лицом не вышла.

Он попытался улыбнуться саркастически, чтобы не выдать заполнившую сердце радость. Ну, вот ее и окунули в прорубь. Поняла, успокоилась и поедет наконец к маме? Но тут его посвятили в новую бредовую идею про гидов. Осталось только за голову схватиться, чтобы не угодить ею в полную картошки тарелку. Есть сразу перехотелось.

— А ты уже позвонила по этому телефону? — спросил Макс сухо. — Интересно, что тебя спросят: в каком виде принимаешь оплату, в у-е или зеленых? Даже Маргарита сразу поняла, что к чему, а к тебе на встречу придет совсем не Азазелло!

Макс хотел наколоть картофелину, но та под напором вилки рассыпалась. Есть вообще расхотелось. С другой стороны, уходить сейчас из-за стола равнозначно объявлению сестре бойкота, а этого делать нельзя. Дуреха обидится и, чего доброго, сделает какую-нибудь глупость. Судя по невинным глазам, она выросла не в сорока километрах от города, а в глухой деревне!

— Алена, — пришла на выручку соседка. Муж ее, к счастью, воздержался от комментария-цитаты из очередного сериала. — Такие люди таким, как мы, не помогают. Они нами только пользуются. Пойми уже…

Продолжение надо было срочно заесть. Лучше смотреть на картошку, чем на каменное лицо сестры. Откуда в ней такая глупая вера в людей? Откуда? Точно на облачке живет! Только бы ее не скинули оттуда, ведь разобьется в кровь. Ее надо побыстрее сплавить домой, к маме… Пусть мать с бабкой мучаются. С него довольно! Просили же только приютить на время, а не сопли вытирать!

— А Полина не приходила?

Макс аж вздрогнул от голоса сестры. Специально ведь, коза, тему с себя перевела. От неожиданности он даже на дверь обернулся… Да его просто врасплох поймали, и совсем не потому, что он спиной чувствовал холод этого неподвижного, обитого коричневым дерматином, прямоугольника.

— Да и не придет сегодня, — пробурчала соседка, или еще что-то сказала, но Макс расслышал только конец фразы.

Не придет… Может, и не придет. Лето. Жена этого козла могла уехать на дачу. Нет, в театр он точно не пойдет.

— Может, с ней что-нибудь случилось?

Макс в упор посмотрел на сестру — чего глаза-то так горят?

— Да что с ней может случиться! — передернул он плечами.

— Вот, вот, — поддакнула соседка. — С такими ничего не случается.

— Я пошел играть…

Макс даже не заметил, как подчистил тарелку. Теперь бы с такой же скоростью отыграть все пьесы. И пусть Аленка подольше остается на кухне. Но она пришла слишком быстро. Макс уставился в пол, вернее в лежащий на нем листок с фотокопией нот — нос Аленкиного тапка чертил на паркете круги.

— Не мешай! У меня осталось полчаса, — буркнул Макс и вернулся к игре.

Сестра молча забралась с ногами на кровать, но как только он отложил гитару и выключил колонку, спросила:

— Макс, у тебя есть телефон ее друзей?

— Кого ее? — переспросил он грубо, хотя не нуждался в пояснениях. — С такой, как она, ничего не может случиться.

— С какой такой?! — с вызовом бросила Алена. — Ну как ты так можешь!

Макс растерялся. Сестра даже губу закусила — из-за чего так злится-то, непонятно.

— Ну и что из того, что она красивая! — бросила Алена.

— А я разве сказал, что она красивая?

Слова вылетели раньше, чем Макс успел прикусить язык. Нет, он такого не говорил!

— А ты что, не видишь, какие у нее глаза?! — выпалила Алена без всякой зависти, а в каком-то детском восхищении, точно обсуждала не живого человека, живущего в комнате напротив, а кумира с телеэкрана.

— Глаза как глаза! Какая тебе вообще разница, где она и с кем!

— А вдруг с ней что-то случилось? Мы не можем просто сидеть…

Макс сжал потертую на коленях джинсу.

— У нее небось куча друзей, она ж не торчит дома. И еще актеры в театре… Если бы кто заподозрил что, давно б в ментовку заявили. Что ты завелась-то?

Алена дулась, как обиженный ребенок.

— Нет у меня никаких телефонов. Я с Полиной не общаюсь. Мы только здрасте и до свиданья друг другу говорим… Иногда. С ней все хорошо.

Макс повторил последние слова несколько раз. Уже про себя, хотя ему и не надо было убеждать себя в этом. Он знал, что с Полиной все хорошо, и надо бы порадоваться ее счастью, но что-то совсем не радовалось.

— А чего ты играл? — ни с того ни с сего спросила сестра.

Макс поднял глаза от сцепленных пальцев.

— Я же рассказывал тебе про пианиста. Он сегодня обещал меня прослушать. Может, разрешит сыграть с ним пару концертов.

— У вас же своя группа…

Макс долгие десять секунд глядел ей в глаза, ища нейтральный ответ, и не нашел.

— Мы, как бы сказать, не очень перспективны. Но ты, знаешь, молчи при парнях, поняла?