Простая игра (СИ)

— Постойте, — прервала ее Вероника, — давайте по порядку. Сначала про эти ваши каменоломни. Что-то я не помню, чтобы у нас в районе что-то кроме глины и песка копали.

Яна покрутила пальцем по столу замысловатые узоры, потом вспомнила, что до маникюра так и не добралась и быстро убрала руки со стола. Прозвучавшая просьба была вполне естественна, и она была к ней готова. Ее краткий рассказ о месторождении магита, на месте которого Тухлый организовал лагерь принудительных работ, не занял и пяти минут. Единственное, о чем она умолчала, так это о своей роли во всей этой истории.

Теперь пальцами по столу постучала Вероника. В рассказе чувствовалась недосказанность, и она начала издалека:

— Помнится одно время ходили слухи о некой молодой особе, собравшей бандитскую шайку на развалинах детского лагеря. И была она настолько благородных кровей, что иначе, как «ваше высочество» и «госпожа», к ней не обращались.

— Да каких благородных! — отмахнулась Яна. — Отца не помню совсем, но явно не принц на белом коне, раз бросил мою мать, когда мне не исполнилось и трех лет. Мама была ткачихой на местном камвольном комбинате. Пока он не разорился. Потом подрабатывала в разных местах, в том числе и в том самом детском лагере, а меня устраивала на все три смены туда же. Так что он для меня стал, как родной. А насчет благородства… Только то, что мама любила меня называть маленькой принцессой. Ее уже давно нет, а я придумала титул, как память о том счастливом времени, когда мы были вместе.

— Постой-постой, та девушка… Насколько я помню, она погибла в автокатастрофе три года назад.

— Сведения о моей смерти несколько преувеличены! — пожала плечами Яна и не удержалась: — Вот козел!

— Кто? — быстро спросила шериф.

— Водитель, устроивший аварию, — не моргнув глазом солгала Яна.

— По мнению экспертизы, виновата была ты.

— Тогда коза.

Вероника хотела спросить, как же она выжила, но в это время принесли все салаты сразу, и Яна с таким азартом набросилась на зелень, что говорить что-то под такой аппетит она не рискнула. Сама Вероника есть расхотела. Разговор, который, вроде бы, начался с пустяка, оказался весьма интересным и давал в руки карты против Тухлого, что позволяло пристроить его на казенные харчи и дать пинка из города.

Она лениво ковыряла вилкой в тарелке, вылавливая скользкую маслину. Наконец ей надоело гонять ее по тарелке и решительный нажим вилкой должен был покончить с ней разом. Но хитрый греческий фрукт выскользнул из тарелки и бодро поскакал кузнечиком по гладкой плитке. Вероника обреченно проследила за ним взглядом, а когда подняла голову, не поверила своим глазам — в дверях стоял Макс собственной персоной.

Он встретился с ней взглядом и автоматически сделал шаг назад. Но выйти ему не дал вошедший следом посетитель. Макс отдавил ему ногу, за что был награжден разными эпитетами, которые, пусть и не украсили его, зато привели в чувство.

Он нерешительно подошел к столику Вероники, раздумывая над предлогом, чтобы развернуться и уйти.

— А я, вот… мимо проходил, — изобразил он подобие улыбки. — Забежал на минутку, а все столики заняты. Так что, пойду, куплю что-нибудь в ларечке.

Вероника улыбнулась в ответ, а вторая девушка склонила голову, увлеченно собирая по тарелке приправленную соусом зелень.

— Зачем же такие жертвы, присаживайся рядом. Ты же ничего не имеешь против нашей компании? Посидим, поболтаем... Помнишь нашу последнюю встречу?

— Если вы о моем случайном знакомом, Юрий который, то я ничего не знаю. Уехал куда-то. Может в город другой, а, может, фьють… Улетел в дальние страны. Он всем здесь недоволен был, так что вполне… А что случилось?

— Нет, я о другом. Помнишь, я предупреждала о том, что будет, если ты возьмешься за старое?

— За какое старое? Нет никакого старого, все уже быльем поросло! А если наговаривает кто, так это врут безбожно, хотят оклеветать честного предпринимателя. Знаете сколько в бизнесе завистников? У-у-у, и не сосчитать, особенно, если бизнес успешный.

— А у тебя, по слухам очень успешный.

— Крутиться, потому что надо! Даже не знаю почему так хорошо получается, талантлив, наверное.

— Может быть потому, что рабский труд тебе ничего не стоит? Издержки минимальны, а товар ходовой… Почем нынче магит на рынке?

Макс дернулся в сторону, но тут же скривился и медленно вернулся на прежнее место.

— Куда собрался? Даже чаю не попьешь? А посидеть на дорожку? — Вероника покрутила колечко на пальце. — Лучше бы ты не дёргался понапрасну. Тем более, что ты у меня в гостях. Но предупреждаю, с этого момента все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя.

— Ложь, все ложь, — уверенность возвращалась к Максу. — Я что, похож на акулу капитализма? Мое дело — купи-продай. Какой рабский труд, а, главное, где?

— На руднике. Как ты сказала детский лагерь назывался?

Яна оторвалась от тарелки и подняла голову. Откинула волосы, ниспадавшие на лицо, и улыбнулась:

— Салют!

— Салют? — пожал плечами Макс. — Не знаю такого. Я же говорю, что все ложь…

— Салют, Тухлый! Помнишь меня? — Яна изобразила на лице обиду. — Неужели так изменилась?