Простая смертная #2

– Не знаю. Этот вопрос вам лучше адресовать вашим сыновьям, а не мне. По крайней мере один из них способен на это ответить.

– Увы! Только один.

– Не я виновна в смерти Эвила!

– Нет, – со вздохом согласилась Хатериман. – Ты до последнего пыталась спасти его. Но сложись обстоятельства иначе, ты могла бы стать причиной раздора между моими сыновьями, а с учётом характера обоих моих сыновей…

Хатериман после многозначительной паузы глубоко вздохнула.

– У меня не было причин любить тебя, Анжелика Ванхелия. Так же как теперь больше нет причин ненавидеть.

– Анжелика? Не Тайима? Что ж, уже неплохо. А что касаемо причин?.. При желании причину всегда найти несложно.

– Я присяду, если ты не против? – Хатериман легко опустилась на подушки рядом со мной.

Возможно, причиной всему была магия, разлитая в её крови, волшебная кровь, только этой женщине невозможно было дать её годы. Нет, глядя на неё никто не спутал бы Хатериман с юной девушкой, в глазах её слишком много гнева и боли, как следствие пережитых потерь и полученного опыта, но, подобно хорошему вину, она не старела, а приобретала новые аромат, цвет и вкус, если, конечно, можно так выразиться о человеке.

К Хатериман вообще невозможно подходить с человеческими мерками. Возможно, потому, что она не человек?

– Я в курсе тех чувств, что Атайрон испытывает к тебе, – с усмешкой проговорила она. – Это, наверное, наша фамильная особенность. Раз вцепившись во что-то, мы этого уже не выпустим, чего бы нам не стоило это наше упрямство. Все Хасепти по сути своей однолюбы…

– Странно это слышать. О связях ваших сыновей с женщинами легенды ходят.

– Легенды на то и легенды, чтобы приукрашивать действительность. Когда мужчина молод, хорош собой, наделён властью и богат, ему весьма непросто встретить в своей жизни достойную женщину, а с недостойными отвыкаешь вести себя достойно. Женщина принесла в мир искушение; женщина воплощает в себе страсть, порок и ночь. Но она же и рождение, и искупление.  Умная женщина с глубокой душой может пасть сама и увлечь в падение мужчину, но она же найдёт дорогу на вершину. Но падальщицы, вечные охотницы за богатством, идеальные паразитки, на самом деле глупы. Их внутренний мир уместится в напёрсток. Им ничего не интересно кроме блестящих безделушек. И именно такие женщины вертятся вокруг влиятельных мужчин, ведь у них не хватает ума понять, что пламя не только греет, но и сжигает. А чтобы не сгореть и не замёрзнуть, нужно уметь пылать самой, а не стремиться всю жизнь к чужому свету.

– Думаете, я одна из таких – глупая паразитка?

– Думаю? Нет. Я знаю, что в тебе горит собственный огонь. Иначе тебе не удалось бы подчинить себе дракона.

– Я его и не подчинила. Молния со мной потому, что любит…

– Глупости всё это. Драконы, любя, подчиняются. Такова их суть. Либо подчиняешь ты, либо подчиняют тебя.

– Равных союзов вы не рассматриваете? – язвительно поинтересовалась я.

– С хищниками и драконами равных союзов не бывает.

– Любой из драконов сильнее любого из нас. Они не боятся нас – они нас любят. Слушая вас, я лишь убеждаюсь лишний раз в том, что в этом мире нет твари более испорченной, чем человек. Даже дракон по сравнению с нами беззащитная зверюшка.

– Думай, что хочешь. Но как мать будущего короля, не забывай, что в полной лояльности подчинённого можно быть уверенной лишь тогда, когда держишь его жизнь в своих руках.

– Боги дали людям свободную волю.

– Потому что боги сильнее любого короля! – возвысила она голос. – Ну, а мы не боги – мы всего лишь люди с блестящей железякой на голове, которую легко с головой же и снять. Помни об Эвиле. И береги сына.

Глава 9

Странно было находиться здесь. Словно бы реальность выглядела как-то искажённо, будто она повернулась ко мне своей изнаночной стороной. Всё в Цитадели было одновременно знакомо и чуждо, как бывает в причудливом сне, когда знакомые улочки обрастают чем-то фантасмагорическим.

Самое странно, что в доме Эвила, где совершенно всё ассоциировалось у меня с ним, его больше не было. Для других – давно не было, а для меня… я думала, что выплакала все свои слёзы по мужу, но в душе снова поднимался тяжёлый, нехороший ком. А из-за случившегося на Тайном Драконьем Острове (как я мысленно про себя окрестила тот клочок суши посреди седого океана) лишь заставляло меня ещё острее чувствовать вину и печаль.

Я не ожидала ничьих визитов этой ночью, чувствуя себя слишком уставшей не столько от событий и действий (хотя перелёт через море с маленьким ребёнком то ещё удовольствие), сколько от переживаний, воспоминаний и разговоров.

«Береги сына», – сказала мне Хатериман, не сводя с меня чёрных глаз.

– Беречь сына, – повторила я. – Я только этим и занята с момента его появления на свет. Именно за этим я и вернулась к вам – для его безопасности.

– Тебе с самого начала не следовало покидать нас, но что было – то было. Теперь ты здесь.