Прости мне мои грехи. Книга 1 (СИ)

      Брат молчит, слушая меня с час – все это время, я разговариваю сама с собой, сдерживая слезы.

      Я выкладываю ему все. Выкладываю, про Коула, обходя стороной правду, о том, чем он меня шантажировал. Выкладываю про Николаса и фотографии – Кайл и так был в курсе моих похождений, так что скрывать нечего. Выкладываю, про то, что в студенческом совете, я после своего фиаско с танцем, больше никакой не Президент…

      И все же. Больше всего я говорю о Стоунэме. О том, как я хочу просто забыть его, и думать, что он был лишь страшным сном.

      - Я просто должна была кому-то это рассказать, – в завершение шепчу я, оставаясь совершенно без сил. Такое чувство, что это не я выложила все свои проблемы, а Кайл погрузил свои на мои плечи.

      - Бекка, ты чего? – наконец произносит Кайл, который все это время молчал. – Влюбилась?

      - Пфф. – фыркаю я, нацепляя на себя холодную маску. – Кайл, любовь – для таких ванильных парочек, как вы с Кендалл. Я и Стоунэм…

      - Психи. – он поджимает губы, и закатывает глаза, что – то припоминая. – Постой, это тот Стоунэм, которого в школе вечно обзывали Изгоем?

      - Ага. Из-за меня. – подтвердила я, с интересом уставившись на Кайла.

      - У него еще отец в психушке, да? Я видел его там несколько раз, когда ходил на реабилитационные курсы, и лекции…ну после того, случая осенью.

      Я уставилась на Кайла, непонимающим взглядом. Сердце замерло в груди, не в силах сопоставить факты и слова брата.

      Так, стоп. Ну и что, что в психушке? Это еще совершенно ни о чем не говорит.

      Хотя учитывая наклонности Коула…

      Я судорожно вспоминаю всех его змей, ящериц, и прочую нечисть, которую я видела.

      Я конечно все понимаю, но разве это вкусы нормального человека?

      Хотя мне его змеи, опять же понравились. Но это все потому что, я обожаю змей.

      - Постоянно его там видел. Еще подметил, то, что он так изменился, – продолжил Кайл, рассуждая вслух. – Слушай, он по – моему, как то даже на наши лекции приходил. Ну там, где все – либо наркоманы, либо с попытками самоубийства.

      Картина вспоротых вен Коула невольно всплывает перед моими глазами. В горле собирается комок из страха и тошноты.

      Только я еще пока не знаю, что он значит. Страх, за то, что с Коулом не все в порядке? Что ему нужна помощь? Что я могу потерять его?

      По настоящему.

      Или же страх, за то, что этот псих еще сможет вытворить со мной что угодно? Как далеко он готов зайти, унижая меня? И как далеко готова зайти я, и стоит ли выдать его тайну миру…

      Разумеется, я не собиралась этого делать.

      - Я этого не знала, – шепчу я, складывая ногу на ногу.

      - Бекка, ну не переживай. Все люди разные. Псих же не он, а его отец. – многозначительно протягивает Кайл, маня к себе прибежавшего Зевса. Пес радостно бросился в объятия брата, и я дотянулась рукой, чтобы прикоснуться к его теплой шерсти.

      - Если бы ты знал его, ты бы не говорил так.

      - А выглядит он хорошо: пиджак, рубашка и все такое. Может мне тоже в братство податься?

      - Посмотри на Гидеона и Тристана – ты тоже хочешь стать таким уродом? И Коула…я боюсь представить, что там твориться. – перед глазами теперь уже всплывает склад с наркотиками и оружием.

      - И из – за мамы и папы не парься, – подытожил брат, потрепывая за уши Зевса. – Ты их видела? Кому важно их мнение? Забей и все.

      - Тебе легко говорить. Ты - гордость нашей семьи.

      - Ну ты же еще все покажешь? Я уже замечаю, что ты стала лучше. После того, как я… - он осекся, имею в виду, свой болезненный случай. – Да и к тому же: у тебя есть я. И ты всегда будешь моей маленькой сестренкой. Какой поступок бы ты не совершила.

      Ты просто не знаешь всей правды.

      - Спасибо, Кайл. Я даже готова пожелать вам с Кендал счастья и послать в вашу с Кендалл сторону миллионы розовых и плюшевых сердечек, – шучу я, посылая ему воздушные поцелуи.

      - Если бы она это слышала, она бы не поверила, в то, что это ты, – усмехнулся Кайл, и принялся мне увлеченно рассказывать о том, как он собирается вернутся в большой спорт.

      Я слушала его, кивая в тех местах, где это было нужно, но на самом деле все мои мысли были вновь о Коуле.

      И о том, что я только, что узнала.

      Самым странным было то, что эта информация, не меняла моего отношения к нему.

      Мое сердце по-прежнему сжималось в комок, как только в мыслях я произносила слово: «Коул.»

      ***

      После разговора с братом, я еще долго не могла уснуть. Зевс устал от того, что я все время ворочаюсь, и даже сам вышел из комнаты, что случалось довольно редко.

      Мне было стыдно за то, что я все рассказала брату. Так непривычно было быть балаболкой – я совершенно не могла открываться перед людьми.

      Неудивительно, что Коул, просто наблюдая за мной, знал больше других людей: сама бы я не стала ничего о себе рассказывать.

      Может, потому что похвастаться было особо нечем.

      Одев впервые за полгода джинсы, и рубашку Коула, я поехала к дамбе. С места, где все началось. Где наши игры были еще только впереди.

      А сейчас они закончены.

      Никаких стонов. Никаких криков. Ни единого касания. Ни-че-го.

      Никакого Коула – лишь я одна, наедине со своей гордыней и принципами.