Прости мне мои грехи

Синяя роза заскользила по моей груди с еще большей уверенностью, и я отступила назад, понимая, что за мной лишь тупик – стена, обитая деревом. Я огляделась по сторонам: многие давно потеряли к нам интерес, почти все члены братства нашли себе девушек, доступней меня, и перестали караулить наше общение с Коулом.

Я вдруг почувствовала себя такой беззащитной. Ужасное разрушающее чувство – я будто двигалась по лесу, состоявшему из кромешной тьмы.

– Для начала, ты будешь танцевать. – Он сделал шаг ко мне, и я заметила, как напряглись его скулы, будто за этой фразой он скрывал что-то большее.

– Что танцевать? Для тебя? И это все? – почти с облегчением выдохнула я, достигнув спиной стены.

– Это ты узнаешь сегодня, когда вернешься в свою комнату. Я оставил для тебя подарок. – Он подобрался ко мне еще ближе, и вот между нами было расстояние, которого не хватило бы даже на стебелек от розы.

– Хорошо. Всего—то? – Я не собиралась сдаваться. Он не посмеет манипулировать мною, чертов сукин сын.

Хотя, кого я обманываю? Он уже это делает.

– Не для меня. Для всех нас. Мы будем очень рады полюбоваться твоим телом… Все вместе. – Он приоткрыл рот, и моя душа ушла в пятки после произнесенных Коулом слов.

Он шутит. Пожалуйста, только бы он шутил.

– Только представь: одно мое слово, и ты ублажишь любого в этом зале. – Он самодовольно усмехнулся, подарив мне очередной приступ ненависти.

– Этому не бывать…

Его рука упирается в стену над моей головой, а другая плотным кольцом смыкается на моей шее.

Я стараюсь усмирить свое быстрое дыхание, но грудь не слушается меня.

Его взгляд уничтожает, будто парень наделен силой сжигать одним лишь им. Серые призрачные глаза с черной каемкой вокруг радужки устремлены вглубь моего тела.

– Ты будешь слушаться меня. И ты сделаешь это. – Тон его голоса – переплетение льда и равнодушия. – Или тебе слабо?

– Это слишком, – шепчу я, чувствуя, как Коул вжимает меня в стену силой своей воли, даже не прижимаясь ко мне. – Я не буду этого делать.

– Сделаешь. – Я уверена, что в этот миг он оставил синяки на моей шее. Коул схватил мой подбородок большим и указательным пальцами, непреклонно прошипев: – Сделаешь, и еще как.

– Отпусти меня, – сиплым голосом прохрипела я, чувствуя настойчивость его пальцев.

Самое ужасное, что своей жесткостью он пробуждал во мне новое чувство, в котором я не собиралась сознаваться.

– Теперь – никогда, – процедил он, отпуская меня. Я судорожно вдохнула воздух, наблюдая за тем, как он отходит. – А сейчас у меня еще есть гости. На сегодня ты свободна.

Я теперь никогда не буду свободной.

Коул – единственный человек на земле, который знает мою тайну. Он видит меня насквозь, как облупленную, и прекрасно понимает, на что я способна.

Да только это уже не школьные издевки с тарантулом на парте и моими обзывательствами.

Это настоящие жестокие игры, конец которым сможет положить только он.

Но Коул этого не сделает.

Он будет загонять свои ножи мне под кости и совершать удар за ударом до тех пор, пока не насытиться своей местью и не раздавит меня, превратив в безвольную птаху – а самое страшное то, что я знала, что заслуживаю этого.

Глава 5

Флешбэк

Коул

Я смутно помнил, что происходило, пока я находился в отключке после того, как Трей и его друзья нашли меня в коридоре. Помню странный запах хлопка и то, как ткань плотно прилегает к моей голове, затрудняя дыхание.

Гогот, смех, разговоры – такие же глупые и бессмысленные, как их обладатели.

– Это здесь? Или увезем его еще дальше? – сквозь затуманенное сознание услышал я.

– Слишком близко к ферме, его найдут. – Парень, что сидел ближе всех ко мне и придерживал за плечи, тоже подал голос.

Судя по легкой тряске и слабому ветерку, мы находились в машине и куда—то стремительно ехали.

– Напомни, зачем мы это делаем? – отозвался третий, полностью незнакомый мне, голос, после чего я уловил звук тормозов, означавший, что мы прибыли на место.

– Повеселиться. – Трей вышел из машины, а за ним и все остальные члены банды.

– Ребекка попросила поставить на место этого несчастного. Он мозолит ей глаза.

– Не слишком ли много внимания этому сопляку? Даже как-то подозрительно…

– На что ты намекаешь? – В голосе Трея звучали легкие оттенки наступающего гнева и раздражения. – Делай, что тебе говорят. Пусть в следующий раз подумает, прежде чем донимать мою девушку.

– Как скажешь. – Если бы я был в более адекватном состоянии, то поразился бы их бесхребетности.

Мне было, собственно говоря, плевать, что они со мной сделают. Я знал, что они лишь стадо неразумных дикарей, неспособных выживать поодиночке.

Может быть, для кого—то колкости и нападки Ребекки были бы разрушительными, но я видел ее насквозь – она всего лишь была гадким, капризным ребенком, жаждущим привлечь внимание любой ценой. Я и сам когда-то был таким, пока мой отец не начал сходить с ума.

Но я не хочу быть таким, как он. Может быть, когда—нибудь зло внутри меня возьмет надо мной верх, но это будет точно не сегодня.