Прости мне мои грехи

– Хорошо, давайте сделаем так: я приготовлю вам сюрприз, примерно… Через неделю. Надеюсь, он вам понравится, и мы вернемся к этому вопросу.

– Но… Что же ты хочешь сделать с Беккой? Ты хоть знаешь, кто ее отец? – Александр уставился на меня так, будто разговаривал с непослушным мальчишкой, что мне категорически не понравилось.

– А ты знаешь, кто мой отец? – вопросом на вопрос ответил я, посматривая на него сверху вниз. Он нервно сглотнул, продолжая спор:

– Кем он был – знаю. Но теперь он пропал, и его никто не видел много лет.

– Но я же здесь. – Ухмылка на моем лице исчезла, когда я вспомнил о своем отце. К сожалению, я прекрасно знал, где он находился, но у меня не было никакого желания вспоминать об этом. Это знание как шрам, как отметина на моем лице – никогда не даст мне покоя.

Это то, из-за чего я являюсь таким, какой я есть.

Это то, из-за чего мою грудь разрывают демоны, разрушая остатки моей падшей души.

Глава 2

Ребекка

Всего пара часов в обществе Элины окончательно выбили меня из колеи на весь оставшийся день. Не спорю, иногда мне нравилось позировать перед вспышками фотокамер, участвовать в показах, когда меня приглашали, но все это удовольствие перекрывалось вечным недовольством моей матери.

– Бекка, что с твоим лицом? – постоянно причитала она, время от времени взмахивая руками. – Втяни живот! Ужас, фотографии просто отвратительные.

Не удивлюсь, если они, и правда, будут ужасными. Я не могу сосредоточиться, когда кто-то наблюдает за мной, и я бы давно усмирила Элину, да вот только родители были единственными людьми в мире, с которыми предпочитала не вступать в конфликт. Опять же не считая тех редких концертов, которые я закатывала – в конечном счете, практика показала, что ни к чему хорошему они не приводят.

Кто бы мог подумать, что Ребекка Картер может быть такой. Наверное, если бы мое общение с мамой заснули на видео и выложили в YouTube, я бы навсегда потеряла статус и авторитет в колледже. Но я не могла сопротивляться им. Все, чего действительно хотелось – это быть идеальной для своих родителей.

В глубине своей никчемной души я мечтала только об одном – чтобы они по-настоящему гордились мной, чтобы они были счастливы, что именно я, а никто другой – их дочь.

Но я знала, что этому не бывать, но все же продолжала, порою, так отчаянно стремиться к этой улетающей мечте, как к отправленной в космос ракете.

Когда я закончила с фотографом, который был явно мной доволен, ушла переодеваться, обещая себе, что сегодня же вернусь в кампус общежития, несмотря на то, что сейчас лето. Сил моих больше нет терпеть этот кошмар.

– Сегодня, конечно, было не так плохо, как в прошлый раз. Пару фото вышли не плохими. – Элина вынесла мне свой приговор, поправляя свою летнюю шляпку, которую носила даже в помещении. Я отвернулась от нее, желая показать, что не намерена продолжать этот бессмысленный диалог. – Но ты недостаточно хороша.

Эти слова прозвучали для меня, как пощечина, но я молча проглотила ее, подставив под побои другую щеку. Мой характер был настолько омерзителен мне, что я не понимала, в каком образе выгляжу хуже – в виде бессердечной стервы или же в амплуа бесхребетной тряпки, которая не может идти наперекор своей семье?

– Бекс, отлично поработали. Ты очень сексуальна с этим цветом волос. – Фотограф подошел ко мне, когда мама уже удалилась из студии, и я взглянула на Джареда, высокомерно приподняв бровь.

– Как и с предыдущим. – Я влезла в свой белый пуловер, проследив за тем, как его взгляд скользил по моему телу в одном нижнем белье, и пощелкала пальцами перед его глазами. – Ты что-то еще хотел?

– Я… Хотел, – начал мямлить он, теребя в руках свой ремень от фотоаппарата. На вид Джареду было около тридцати лет, но сейчас он вел себя как мальчишка переходного возраста. Вот—вот и его голос сломается. Это не могло не улыбнуть меня, и я сжалилась над беднягой.

Передо мной мало кто может устоять.

– Хотел предложить тебе съемку… – продолжил он, но я уже его не слушала, прекрасно понимая, какую съемку он имеет в виду. Мальчику было невдомек, что я не раздеваюсь полностью даже перед своими сексуальными партнерами, чего уж там говорить о фотосессии. Но его мольба в голосе звучит для меня, как шоколад, который ласкает мои уши.

– Как—нибудь, когда—нибудь, – бросаю я и, даже не посмотрев в его сторону, направляюсь к выходу. По правде говоря, это не первая попытка Джареда соблазнить меня, и я, в общем—то, не против переспать с ним – он довольно симпатичный парень. Да только вот, как увижу его жалобные глазки и услышу эту мольбу в голосе, становиться противно. Сразу представляется секс в нелепой миссионерской позе, три секунды, и фраза "я уже все" в конце. Ох. Скука.

– Сегодня же я уеду в кампус, и это не обсуждается. – Слегка на взводе я сажусь в мамину машину и ловлю на себе ее недовольный взгляд.