Прости, но я хочу на тебе жениться

Ники смотрит на Олли. Эрика слишком быстро глотает фисташку и начинает кашлять. Ники закрывает рот рукой:

– Нет…

Олли запрыгивает на диван:

– Но… Но… Ты же не хочешь сказать, что…

Дилетта смотрит на них и улыбается. Одной рукой гладит живот.

– Я ведь писала вам? Хочу рассказать о новой Ондэ…

Олли, Эрика и Ники смотрят друг на друга. А потом начинают кричать от радости и бросаются обнимать Дилетту, наперебой целуют ее и плачут от счастья.

– Потише! А то никакой новой Ондэ не будет!

Они засыпают ее вопросами, еще больше кричат, смеются и улыбаются. Дилетта рассказывает о своих сомнениях, о мысли сделать аборт, о неуверенности Филиппо. И о сделанном ими выборе, смелости идти дальше, желании иметь ребенка. Ондэ не перестают задавать вопросы, спрашивают, как она себя чувствует, счастлива ли.

– О, но тогда мне придется называть тебя мамой! Мамой Дилеттой! – говорит Эрика.

– Да, а я буду ходить к тебе за советом, когда моя мама станет меня слишком раздражать! – шутит Олли.

– Ты такая храбрая… – говорит ей Ники.

– Знаешь, Ники… Иногда нужно просто чего-то захотеть… – И улыбается ей.

Эти слова поражают Ники. Простые, правильные, заставляющие Ники задуматься. И какое-то время она молча повторяет их про себя – один раз, два, три. «Просто чего-то захотеть… Это правда. Наша жизнь зависит от нас самих. Как и счастье. То, что нас напугало, может стать источником силы и красоты». И она думает так, пока Эрика и Олли разговаривают с Дилеттой, все еще тронутые чудесной новостью, которая изменит жизнь их подруги. И их жизни тоже.

Глава сто тридцать шестая

– Эй, что случилось? – Ники удивлена. Она не ожидала встретить его. По крайней мере, не сейчас. Гвидо.

– Я не видел тебя на занятиях много дней… – Гвидо улыбается. Однако при этом старается быть не слишком навязчивым. – У тебя все нормально?

Ники задумывается. Ну да, он в этом замешан, но ведь это не его вина.

– Да, да, все хорошо. Просто случилось кое-что непростое.

– Да, кое-что иногда самое трудное.

Эти слова можно трактовать по-разному. Они оба молчат, каждый занят своими мыслями. Ники думает, что именно понял Гвидо, о чем догадывается. Однако разгадать мысли и чувства другого всегда непросто, кто знает, куда приведет его сердце… и каким разрушительным будет этот путь. Гвидо смотрит на Ники: «Неизвестно, что она решила. Мне кажется, что она сейчас очень растеряна. Ну да, мы встречались всего два раза, и вокруг нас было много людей… Мы даже не смогли нормально поговорить. Надо постараться это исправить».

– Не хочешь поехать и позаниматься у меня?

Ники озадаченно смотрит на него, затем поднимает бровь:

– Только если действительно позаниматься! Я ужасно отстаю от программы.

Гвидо улыбается, скрещивает два пальца и прижимает к губам[82]:

– Клянусь!

И вот, чуть позже, дома у Гвидо.

– Заходи… Мои родители, к счастью, уехали… – улыбается он. – Расслабиться. У нас есть пляжный домик в Пантеллерии, и они перед летом всегда делают вид, что должны его починить… Меня это устраивает. Они оставили мне Джованну, девушку, которая убирается в доме и каждый день ходит за покупками. Что еще я могу попросить? Свобода… И комфорт.

И вот они оказываются одни в большом тихом доме.

– Хочешь чаю?

Ники улыбается:

– Может быть…

Они идут на кухню, болтают обо всякой ерунде, об общем знакомом из университета, который обручился, о другом, который расстался с девушкой.

– Да ладно, они так мило смотрелись!

– Да, им было хорошо вместе.

И вдруг Ники думает о своем положении, едва заметно вздыхает, сердце начинает биться сильнее, она чувствует легкое сожаление.

Гвидо, кажется, замечает это, а может, и нет, но тут же меняет тему:

– О, мы сняли дом на Фуэртевентуре… Все приедут!

Ники рада отвлечься от своих мыслей:

– Кто это «все»?!

– Ну, Лука, Барбара, Марко, Сара, Эрика, может быть, даже Олли, Дилетта и Филиппо…

– Без шуток? Они ничего такого мне не говорили…

Гвидо улыбается, выключает плиту и кладет в чайник пакетики с заваркой:

– Посмотрите-ка, твои подруги тебя динамят…

– Они бы никогда так не поступили, мы же Ондэ. Мы с ними вместе занимались серфингом, и если что… они тебя тоже искупают… В открытом море!

– Хорошо, хорошо, как скажешь… Я сдаюсь. Хочешь молоко или лимон?

– Лимон, пожалуйста…

Он наливает чай в две чашки, которые достал из шкафчика над раковиной, и они садятся за кухонный стол. И они вместе ждут, пока дымящийся чай немного остынет.

– Ах, я не могу не спросить… Как ты заполучил мой номер?

Гвидо улыбается, делает первый глоток:

– Ой, все еще горячо!

– Хватит отговорок! Ну? Кто дал тебе номер?

Гвидо разводит руками:

– Ты знаешь грех, но не грешника!

– Хм… Не считая того, что грешник – это точно ты…

– Я? И почему?

– Хватит корчить из себя моралиста, пора отвечать за свои поступки… Знаешь, сколько людей в этом мире ведут себя так, как ты? Много! Просто потому, что у них нет яиц… У тебя есть яйца, да?

Гвидо потрясен такой речью, он этого не ожидал.

– Конечно…

– Ну, тогда ты знаешь, что тоже виноват в том, что я больше не выхожу замуж, верно?

Гвидо на мгновение замирает в недоумении: