Прости, но ты полюбил психопатку

Я подхожу к зеркалу, что висит над раковиной в туалете подсобки, и смотрю на свое отражение. Вид и правда не товарный. Полощу водой лицо, насухо вытираю его мягким полотенцем, снова смотрю в зеркало и понимаю, что стало еще хуже. Остатки макияжа неравномерно расползлись по лицу, и я стала похожа на Оззи Осборна. В старости. Умываюсь еще раз, но на этот раз с увлажняющим кремом, снова вытираю насухо лицо, открываю ящик стола, за которым только что спала, и достаю огромные солнцезащитные очки Ray-Ban. Надеюсь, они хотя бы скроют красноту моих глаз, хоть и будет выглядеть это очень нелепо. Кидаю в рот сразу три пластинки жевательной резинки со вкусом апельсина, морщусь от вкуса кислятины и выхожу в торговый зал.

Вижу, как Энн суетится возле кофемашины, проговаривая одними губами какие-то проклятия. Даже не знаю, в чей адрес: кофемашины, клиентов или мой. Сами клиенты стоят возле стеллажа с огромными ракушками и морскими звездами, что Тара привезла мне контрабандой из Панамы. По закону их вообще нельзя доставать из моря, но Тара, зная мою маниакальную привычку собирать подобные вещи, все же отважилась и привезла мне такой сувенирчик.

Быстро оглядев клиентов, я подмечаю, что одеты они очень дорого, а надменно поднятые носы, как мамы, так и, видимо, ее дочери, давали понять, что они из разряда моих самых ненавистных клиентов. Отвратительно богатые и с полным отсутствием вкуса. Ладно, десять минут унижения, и смогу снова идти мучиться в попытке заснуть.

– Добрый день. Я могу вам чем-нибудь помочь? – спрашиваю я.

– Здравствуйте, – говорит та, что старше, – помните нас? Мы несколько раз заказывали у вас цветы. Особенно много в прошлом году.

– М-м-м. Простите, я болею, – говорю я, стараясь не дышать в их сторону. Хотя, наверное, мой внешний вид говорит сам за себя, – мне не очень хорошо. Наверное, я забыла. Или просто не узнаю вас.

– Я – Саманта Вольт. А это моя дочь Роуз. Вы делали нам чудесные букеты из бледно-желтых роз и полевых цветов. И еще в другой раз чудные ранункулюсы в дубовой вазе.

– Секунду, – я тру ладонью лоб. – Вот букеты я помню. Но вас, к сожалению, нет. Их заказывала чернокожая женщина, около пятидесяти лет. Я ее хорошо запомнила, потому что она рассказывала забавные истории о своем муже. Как он опоздал на их первое свидание, потому что никак не мог выбрать цветы для нее.

– Да. Это была Френсис. Наша экономка.

– Но в этот раз пришли вы.

– Да, она у нас больше не работает, – говорит Саманта, поджав губы.

– А, ясно, – почему-то я даже не удивлена. Она была слишком жизнерадостной для этих снобов. – Тогда скажите, как бы я смогла вас узнать?

– М-м-м, ну вот сейчас же узнали, – отвечает она абсолютно обезоруживающе.

– И правда, – мне нечего на это ответить. – Так, чем я могу вам помочь?

– Мы уже примерно определились с заказом, – она кивает в сторону Энн, которая по-прежнему стоит спиной и явно совсем не хочет поворачиваться, – и хотели бы узнать насчет скидки для нас. Я точно не помню, но кажется, это уже примерно десятый заказ в вашем салоне.

– Я сейчас уточню, – говорю я и открываю в компьютере базу клиентов. Забив в поиск фамилию Вольт, ничего там не нахожу. – Скажите, а какая фамилия была у вашей экономки?

– Виардо, – отвечает она. – А зачем?

– Секунду, – я ввожу в поиск фамилию Виардо и сразу же нахожу заказы. – Есть. Миссис Виардо делала заказ на свою фамилию.

– Интересно почему? – возмущенно спрашивает Саманта.

– Наверно, потому, что это она приходила и заказывала у нас цветы. И платила наличными.

– Да уж. Ничего другого я не ожидала, – говорит она сквозь зубы. – Так какую скидку мы можем получить?

– Если именно вы, то никакую, – говорю я, зная, что поплачусь за это, но похмелье – штука беспощадная.

– Это с какой стати? У вас же существует политика лояльности для клиентов?

– Конечно, существует. Но дело в том, что в базе фамилия Виардо, а не Вольт.

– Но это же я платила. Это мои заказы и цветы, – я вижу, как девочка на заднем фоне закатывает глаза. Похоже на то, что она привыкла к подобным сценам. – Так, я могу поговорить с вашим менеджером?

– Как бы вам это сказать, – начинаю я, но слышу, как Энн еле сдерживается, чтобы не засмеяться во весь голос, – я тут и есть менеджер, и продавец, и флорист. Даже хозяйка я.

– Да? – недоверчиво спрашивает Саманта. – И что, вы ничего не можете сделать? Войти в положение?

– В положение? – когда она произносит эту похабную фразу, которая кому-кому, а уж ей точно не соответствует, при этом безостановочно крутя на пальце кольцо от Chopard, цена которому тысяч двести, я буквально взрываюсь изнутри. Я не проявляю никаких эмоций снаружи, зато представляю, как мои руки берутся за ее челюсти и я тяну их в разные стороны. Нижняя челюсть отрывается и остается у меня в руках. Кровь из ее горла начинает хлестать, и она пытается прикрыть руками то, что раньше было ее узким и мерзким ртом. Я бы стояла и смотрела на нее, ожидая, пока она захлебнется в собственной крови.

– Мы же хорошие клиенты, и такой бонус от вас был бы хорошим поводом вернуться к вам еще.