Прости, но ты полюбил психопатку

– Валяй, – сказала я и протянула ему пачку сигарет и зажигалку. – Так что со мной не так?

– С тобой? Ох, дай подумать, – он закурил, выпустил кольцо из дыма и продолжил: – Во-первых, ты никогда и ничего не спускаешь с рук. То есть, когда любая другая девушка не обратила бы на что-то внимания, чтобы держать разговор на позитивной ноте, ты всегда скажешь то, что ты на самом деле думаешь. Потом, несмотря на то, что твои волосы напоминают огонь, а твое тело хочется без остановки гладить, а губы целовать, ты не страдаешь нарциссизмом. Я вообще удивлен, что ты, придя домой, не надела свою любимую шерстяную пижаму с нелепым рисунком и не заколола волосы. Знаешь, почему ты бы это могла сделать? Потому что тебе плевать, что бы я подумал. Тебе комфортно быть собой. Дальше твоя вечная манера передергивать. Ты вызываешь на эмоции, цепляешь, подкалываешь, выводишь на чистую воду. Большинство девушек не делают этого. Потому что им неинтересен человек. Им интересно его изображение и как он себя показывает другим. Позиционирование главнее истины – такой у них девиз. И, в конце концов, тебе просто не все равно. Тебе не столь важен ужин, точнее, место в котором он будет, и кто будет сидеть за столиком. Тебе важны беседа и суть человека, который в этой беседе участвует. Ты просто самый настоящий рентген. Я так не привык. Я не говорю, что мне это не нравится. Просто мое стандартное свидание – это пригласить девушку в модный ресторан, поговорить с ней о последнем календаре Pirelly, обсудить, кто где отдыхал, пару вечеринок, кто во что одет и в конце вечера заняться с ней бессмысленным сексом, который, как мы оба знаем, будет для нас последним. И все. На этом конец. Она может похвастаться подругам, что она заказывала и каких знаменитостей видела, я закину ее в копилку памяти, чтобы на старости лет, приняв виагру, смог дрочить на то, каких красоток я трахал, а официант, обслуживающий нас, получит хорошие чаевые. Но скажи, почему с тобой все это кажется жалкой пародией на жизнь?

Когда он договорил свою неожиданно эмоциональную тираду до конца, поставив каждым вопросом меня в тупик, я не нашла ничего лучшего, чем ответить ему одной-единственной фразой, которая крутилась в моем сознании все то время, пока он говорил:

– Я хочу тебя.

Он тут же впился своими губами в мои. Стакан с ромом, что я держала в руке, упал на паркет и разбился. Но я сейчас не обратила бы внимания даже на метеоритный дождь. Его руки ласкали мое тело, губы целовали шею, лицо, уши. Он был словно человек, шедший по пустыне неделю и наконец добравшийся до водоема. Я не успела понять, как оказалась уже сверху и сидела на его коленях. Он снял с меня сорочку через голову и его на удивление теплые руки сжимали мою грудь. Я застонала и резким движением разорвала его рубашку с такой силой, что пуговицы разлетелись по всей комнате. Когда я, словно дикая кошка, вцепилась в его грудь и вонзила в нее свои ногти, он закричал от боли и скинул меня с себя. От возбуждения у меня кружилась голова, и я не понимала, что происходит. Я хотела снова взобраться на него, но Бен не позволил и повалил меня животом вниз на диван. Потом, рывком сняв с меня штаны, а затем и черные атласные трусики, которые остались болтаться на моих щиколотках, он поставил меня на четвереньки и вонзился языком мне между ног.

– О, нет! – закричала я, прикусывая нижнюю губу.

– Ты мне сейчас за все свои издевки ответишь, сука! – сказал Бен и провел языком по клитору.

Когда я выгибалась, царапая обивку дивана, и он прекратил меня вылизывать, я хотела снова повернуться. Но в этот момент он собрал всю копну моих волос в пучок, потянул на себя и вошел в меня.

– Больно! – еле слышно прошептала я.

Может быть, от возбуждения, а может, так оно и было, его член во мне показался слишком большим и невыносимо горячим.

– Это только начало, – сказал Бен и еще глубже насадил меня на себя.

Вначале было и правда немного больно, но затем эта боль переросла в запредельное удовольствие, которое уносило меня словно в космос. Он не просто трахал меня, словно машина. Он чувствовал, когда я хочу глубже, а когда медленнее. А иногда просто останавливался, чтобы провести языком по всему моему позвоночнику. Главное, несмотря на полное оцепенение от его доминирования, я чувствовала его горячее и тяжелое дыхание. Его тепло передавалось в меня. Я дала облизать ему два моих пальца и просунула их себе между ног. В такт с его движениями я ласкала себя и понимала, что долго не продержусь. Но вдруг меня охватил страх. Я боялась кончать, так как казалось, я могу от этого умереть. Я уже было хотела попросить его остановиться, паника овладевала мной, как неожиданно он взял меня за плечи и резко ускорил свой темп. Все! Поздно…

– Да-а-а-а-а! Еще! Еще! Не останавливайся… – выкрикивала я, не узнавая свой голос.