Прости, прощай

Действительно, Яна могла отправиться на острова вместе с дочерью – это в порядке вещей. Но Ипполит догадывался, что не ее она имела в виду, говоря «мы». Или не только ее... Похоже, прав был лейтенант, когда говорил о мужчине, с которым она могла отправиться на курорт. Это мог быть ее любовник. Может, жених. А может, по совместительству, исполнитель убийства ее бывшего мужа или хотя бы пособник...

– Да вы успокойтесь. Не надо волноваться...

– Я не волнуюсь, – нервно мотнула головой Яна.

– А я вижу, что волнуетесь...

– Вам-то что?

– Вы, наверное, не понимаете, насколько шаткое ваше положение.

– Насколько?

– Давайте по порядку. Ваш муж оставил завещание, согласно которому большую часть его имущества и денег наследует ваша дочь.

– Ну и что?

Гарварт проигнорировал этот ее выпад.

– Продолжим. Вы знаете женщину, с которой жил ваш бывший муж. И эта женщина могла оставить вашу дочь без законного наследства... И сама по себе эта женщина вызывает у вас отрицательные эмоции, я бы даже сказал, агрессию...

– Я вас не понимаю.

– Дальше. Вы вводите следствие в заблуждение. Говорите, что отправляетесь на Мальдивы, а сами остаетесь здесь, в Москве...

– Может, все-таки хватит ходить вокруг да около!

– Ваше поведение, Яна Дмитриевна, может показаться подозрительным. Настолько подозрительным, что вас могут обвинить в гибели своего мужа и взять под стражу...

– У меня алиби.

– Алиби только у вас. А у мужчины, за которого вы так переживаете, тоже есть алиби?

– У какого мужчины?! – возмущенно и одновременно растерянно воскликнула Яна.

– У того, с кем сейчас находится Елизавета Жантиль. Вы же за ним ехали, признайтесь!

– Не ваше дело!

– Значит, за ним...

– Я еще раз повторяю, это не ваше дело!

– Боюсь, что вы сильно заблуждаетесь. Это мое дело. И если вы сейчас не возьмете себя в руки, у вас могут возникнуть большие неприятности. По моей вине.

– Вы мне угрожаете?

– Ни в коем случае. Я пытаюсь во всем разобраться. Для этого вы должны мне рассказать все, что знаете про Елизавету Полупанову, про ее отношения с вашим мужем. Я должен знать, кто этот мужчина, которого вы с ней не можете поделить...

Яна вытащила из пачки вторую сигарету, закурила. Глянула на часы, после чего, ехидно усмехнувшись, сказала, обращаясь к Ипполиту:

– Без пятнадцати шесть. Рабочий день заканчивается. Вам, кажется, уже пора домой.

– Именно поэтому мне придется сделать для вас исключение. Обычно я не приглашаю клиентов к себе домой, но сейчас, мне кажется, случай особенный. Поэтому прошу вас пожаловать ко мне на чашечку кофе.

– И в чем же особенность нашего случая?

– В том, что я не приглашаю вас к себе, а настоятельно рекомендую.

– Настоятельная рекомендация – это все равно что требование.

– Пусть будет так.

– Похоже, у меня нет выбора.

– Я не пытаюсь загнать вас в тупик. Но вы правы, выбора у вас нет. Или разговор со мной – в неформальной обстановке, или беседа с лейтенантом Чоховым – под протокол...

– Хорошо, поехали к вам. Но учтите, если со мной что-то случится...

Гарварт осадил Яну властным движением руки. Он пристально смотрел на нее, внушая ей мысль, что с ней в его доме ничего не может случиться. Это было не трудно, потому что он сам твердо был уверен в том, что не посмеет обидеть ее как женщину...

Глава седьмая

Яна обошла квартиру, заняла предложенное место в кресле.

– Мне нравится у вас, профессор, – сказала она.

Гарварт любил одиночество, поэтому гости в его доме были редким явлением. Таким же редким, как яркая улыбка на его лице. Но свою двухкомнатную квартиру он содержал в идеальном порядке. Ремонт с учетом всех бытовых мелочей, дорогая мебель под старину, два стеклянных шкафа с книгами, безупречно работающая система охлаждения и вентиляции.

– Правда, стиль у вас мрачноватый и тона темные. Мне кажется, этот стиль отражает вашу внутреннюю сущность. Это не комплимент.

– Я и не жду от вас комплиментов.

– И еще, я не нашла свой портрет. А ведь вы, помнится, меня рисовали. И обещали, что мой портрет будет красоваться в вашей домашней коллекции...

– Рано еще вешать ваш портрет. Сначала надо разобраться с вашим делом. А потом уже портрет – как напоминание о моем сыскном прошлом, как веха в моей жизни...

– Да, но я не вижу никакой коллекции. Никаких напоминаний о вашем сыскном прошлом. Или вы новичок в своем деле?

– Нет, не новичок. И, надеюсь, не дилетант...

– Ладно, расслабьтесь, профессор... Или вы вовсе не профессор?

– Давайте договоримся так, если я найду убийцу вашего мужа, тогда профессор; если не найду, то ноль без палочки.

– Договорились.

– Это своего рода пари. И раз уж мы его с вами заключили, то у меня нет иного выбора, как довести это дело до конца.

– Ваша воля.

– А насчет портрета не переживайте. Я прямо сейчас нарисую новый, и прямо при вас повешу его на стену.

– Это совсем не обязательно.

– И тем не менее...

Профессор Гарварт извлек из секретера запасной набор для рисования. Плавным успокаивающим движением провел карандашом перед ее глазами...

* * *