Прости, прощай

Профессор Гарварт не ошибся в своих прогнозах. Римма Борисовна позвонила ему, поблагодарила за хорошую работу, пообещала донести десять тысяч из пятнадцати. О том, что убийцу нужно найти, – ни слова.

Прошла неделя, вторая, а о Римме Борисовне ни слуху ни духу. Ипполит сам собирался звонить ей, когда к нему пожаловала одна интересная особа. Это была пригожая, тщательно ухоженная и стильно одетая женщина лет тридцати пяти. Она не выглядела моложе своих лет, но уровень ее сексуальной притягательности был настолько высок, что морщинки вокруг ее глаз казались достоинством, но никак не упущением. А сами глаза были верхом совершенства. И волосы... Сначала Ипполит решил, что это роскошный парик, но, всмотревшись в них более тщательно, забрал свое предположение обратно. Это были самые настоящие волосы – густые, гладкие, темно-русого цвета, с глубинным сочным блеском. Минимум косметики, максимум обаяния.

– Здравствуйте, мне нужен профессор Оксфорд.

У нее был столь дивный голос, что он готов был простить ей допущенную оплошность.

– Гарварт. Профессор Гарварт, – делая особый упор на последнюю букву, поправил ее Ипполит.

– Прошу прощения. Меня зовут Яна Дмитриевна, фамилия Крупнышевская.

– Гарварт. Ипполит Илларионович.

Теперь он знал, с кем имел дело. Жена покойного Вильяма Крупнышевского.

– Вот, пожалуйста...

Из маленькой изящной сумочки она достала конверт с деньгами, положила на стол.

– Римма Борисовна должна была вам передать. Но она приболела, сама не смогла прийти... Спасибо вам, что разобрались в деле. Я ведь тоже думала, что смерть Вильяма была не случайна...

Она была в строгом летнем костюме светло-серого цвета. И в синих, как небо, глазах угадывались скорбные тучки. Но не было на ней траурного платка или повязки. Ипполит знал случаи, когда вдовы покойных в знак траура на лацканах своих дамских жакетов носили маленькие черные цветочки. Но на женщине не было и этого. Как не было и обручального кольца, что само по себе почти ничего не значило. Она его могла снять с пальца правой руки, взять небольшую паузу, чтобы затем надеть на левую. Пауза могла и затянуться, поэтому кольца нет вовсе.

– Вы смотрите на меня с осуждением, – заметила женщина.

– Нет, – качнул головой Ипполит.

– А мне кажется, что да.

– Если я сказал нет, значит, нет.

– Вы не очень любезны, профессор Гарварт.

– Черта моего характера.

– Черта или недостаток?

– Не люблю, когда лезут ко мне в душу...

– Извините.

– И я вас извиняю.

– За что?

– За то, что не носите траур по мужу.

– Вот оно что!

– Здесь я вам не судья.

– Но Вильям не мой муж...

– А фамилия?

– Мы были женаты, но недолго...

– Ваша свекровь не говорила про развод...

– Тогда вам об этом скажу я.

– Она сама прислала вас ко мне? Или вы пришли по собственной воле?

– Чем вызван этот вопрос?

– Обычным интересом.

– А мне кажется, вы меня в чем-то подозреваете, – хмуро посмотрела на него женщина. – Что вам наговорила Римма Борисовна?

– Это не имеет значения.

– Имеет значение то, что вы не очень хорошего мнения обо мне.

– Мое мнение – это мое мнение, оно умрет вместе со мной. А ваш муж уже умер. Или, вернее, погиб... Вам интересно знать, кто его убил?

– Хотелось бы узнать. Может, поэтому я к вам и пришла.

– Признаться, я не в курсе, как идет официальное следствие по этому делу.

– Боюсь, что следствие зашло в тупик.

Ипполит позлорадствовал в душе, ничуть в том не каясь. Но виду не подал. Его лицо, как обычно, оставалось непроницаемо спокойным.

– Почему?

– Я так поняла, что не могут найти женщину, которая была с Вильямом.

– А кто мог с ним быть?

– Не знаю... Но что женщина – запросто...

– Какая женщина? Случайная или что-то серьезное?

– Не знаю... Мне, наверное, уже пора.

– Теперь я вижу, что вам неинтересно знать, кто убил вашего мужа.

– Бывшего мужа, – уточнила Яна Дмитриевна.

– Пусть бывшего.

– Я уверена, вы подозреваете меня в убийстве – нахмурилась она.

– Как? – не меняя своего положения в кресле, бесстрастно спросил Ипполит.

– Мне кажется, вы меня подозреваете...

Он внимательно всмотрелся в сидящую перед ним женщину. Она волновалась. Это можно было объяснить страхом перед разоблачением. Но это вовсе не доказательство того, что убила она. Это мог быть страх перед неправильными выводами против нее. Вдвойне обидно, когда ты не виновен, а тебя засыпают шишками. И втройне обидно, если ложное обвинение заканчивается тюремным сроком... Но страх мог быть и обоснованным страшной реальностью. Даже бывшим супругам есть что делить, выяснение отношений между ними может привести к смерти одного...

– Скажите, вы употребляете наркотики? – достаточно жестко спросил он.

– Как вы сказали?! – возмущенно встрепенулась женщина. – Наркотики?! Да никогда в жизни!

– А ваш муж, я так понимаю, употреблял.

– Бывший муж.

– Я имею в виду тот период, когда он был вашим мужем.

– Да, употреблял...

– Поэтому вы и развелись?

– Это, конечно, могло послужить причиной развода. Но развелись мы вовсе не по этому.

– А по какой причине, если не секрет?

– Секрет. Есть вещи, о которых женщине моего положения рассказывать не следует.

– А каково ваше положение?

– Надеюсь, выше среднего.