Прости, прощай

Объяснял он долго, популярно и очень интересно. Старый конь борозды не портит, старый конь пашет медленно, но глубоко и грамотно... Вильям превзошел все ожидания. Он сумел довести ее до состояния полного изнеможения. В себя она приходила не меньше часа. За это время он успел приготовить ужин.

– Ты продолжение Камасутры писать не пробовал? – спросила она за столом.

– Камасутра – комплекс гимнастических упражнений, не более того, – усмехнулся Вильям. – Там души нет... А я с душой. И с фантазией...

– Не могу поверить, что Янка этого не ценит.

– А когда бы она это оценила? До того, как мы развелись, я только о своих развлечениях думал... Компьютер, видео... С тобой крутил, помнишь?

– Помню. Ты и тогда о себе думал больше, чем обо мне... Слушай, а мне сегодня понравилось. Надо бы повторить...

– Надо – повторим...

Ночью, в темноте он был более нежным. Ласковые пассажи долгоиграющей прелюдии, стремительный разгон, потрясающая фуга ля мажор и взрывной финал эротической арии... Лиза уже была близка к мысли, что эта ночь была самой лучшей в ее жизни, если бы в финале не прозвучало имя Яны. Вильям был с ней, но любил свою бывшую жену...

– И надо было тебе все испортить, – с упреком сказала она.

– Извини, вырвалось...

Похоже, он не очень-то и раскаивался в том, что произошло.

– Любишь ее?

– Люблю, – кивнул он.

– Она же не замужем, могли бы и сойтись.

– Она не хочет.

– А ты пытался?

– Да... Не любит она меня... И никогда не любила...

– Она квартиру твою любила, твои деньги...

– Да, наверное... Но сейчас у нее все есть и без меня... Не хочу о ней говорить.

– А меня хочешь?

– Да. Но не сейчас...

– Настроение упало? Так его поднять можно.

– Время – лучший домкрат.

– А как насчет кокса? У меня есть.

– Нет, – мотнул он головой. – Я в завязке.

– Не пьешь, не куришь. Совсем плохой стал.

– Совсем плохой был, когда пил. А когда ширялся, еще хуже было...

– Зачем ширяться? Кокаин нюхают...

– Сначала кокс, затем герыч – плавали, знаем.

– По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там...

– Не трави душу... Знаешь, сколько раз я завязывал?

– Сколько?

– Сто раз!

– О! Да у тебя опыт, мой дорогой! Что тебе стоит в в сто первый раз завязать...

– Ты не понимаешь, я отцу обещал... Он, когда умирал, слово с меня взял... Я тогда в развязке был. После похорон в клинику лег, после этого ни-ни... Отцу, понимаешь, обещал...

– Я никому ничего не обещала. И живу в свое удовольствие. Хочу курю, хочу нюхаю. А колоться даже не пробовала. Потому что не хочу. И не захочу никогда... Я женщина сильная...

Она встала с кровати, ничуть не стесняясь своей наготы, взяла со столика свою сумку, достала из тайника пакетик. Села в кресло, соорудила дорожку...

– Хорошо! – изображая кайф, протянула она.

– Ты меня дразнишь? – догадался Вильям.

Голос его дрожал – верный признак того, что ему хочется присоединиться к ней.

– Вовсе нет. Просто хочу настроение тебе побыстрей поднять... Будешь? У меня еще есть.

– Буду.

– Тогда греби ко мне.

– Буду, – раздраженно повторил он. И сердито добавил: – В другой жизни...

– А твоя другая жизнь – это я.

– Ты в этом уверена?

– Уверена. Как в том, что я всегда нравилась тебе. Ты и Янку хотел, и меня. То с ней, то со мной... Ну, может, ты ее хотел чуть больше...

– Не может, а так и было...

– Но ведь и меня всегда хотел.

– Хотел, врать не буду.

– А зачем врать? Мы же родственные души. Зачем нам врать друг другу... Я не знаю, с кем там сейчас Яна твоя шоблается, но у меня точно никого нет. Кроме тебя. И никого не будет. Кроме тебя... И уж поверь, я тебе слова не скажу, если ты поднимешь себе настроение...

– Ты дьявол-искуситель.

Вильям попал в самую «десятку». Лиза действительно ощущала себя в этой роли, она хотела соблазнить его, заставить вкусить запретный плод. Этим она хотела отомстить ему за то, что в любовной горячке он назвал ее Яной...

– Зачем ты так говоришь? – надула она губки. – Ведь я и обидеться могу.

– Обижайся.

– Ты злой и противный.

– Это потому, что мне хочется спать.

– Я и уйти могу.

– Пожалуйста.

– И ты прогонишь меня – в темную холодную ночь?

– Во-первых, сейчас лето. Во-вторых, у тебя есть машина... А в-третьих, я тебя не гоню... Оставайся, а завтра утром меня разбудишь. И не пожалеешь...

Лиза так и сделала – разбудила его утром, в половине шестого. И не пожалела. Но не отказалась от мысли навязать ему понюшку кокаина...

* * *

Лиза ничуть не ревновала Вильяма к той блондинке из ресторана, на фоне которой она смогла увидеть в нем желанного мужчину. И даже не пыталась выяснить, кто она такая и как ее зовут. Но ревность больно укусила ее, когда она застала его в компании еще более молодой и такой же красивой блондинки. Стройная пышноволосая девушка с большими синими глазами – ею можно было залюбоваться.

– И что это такое? – возмущенно протянула Лиза, пытаясь прожечь девушку свирепым взглядом.

– Успокойся, – поморщился Вильям.

Похоже, он уже пожалел о том, что впустил ее в дом. Зато девушку ничуть не возмущало ее поведение. Она смотрела на нее красивыми, но какими-то пустыми глазами. Смотрела, ничего не соображая.

– Как же тебя понимать, мой дорогой! Я за порог, а ты бабу в дом!