Прости за любовь…

— Вскоре он тоже ушел из дому, отправился на север. Я не имела от него никаких известий до смерти Джека. — Сэнди встала. Ее пальцы были липкими и покрылись ворсинками от ковра. — Рик женат, у него двое чудных детей и очаровательная жена, которую он обожает. Он работает на ферме ее отца и был бы вполне счастлив, разводя молочных коров, если бы недавняя эпидемия не истребила почти все стадо.

— Он обратился к тебе за помощью?

— Финансовой помощью, — кивнула Сэнди. — Они хотят перепрофилировать хозяйство и выращивать овощи, но для этого необходимы огромные средства. — Она пожала плечами. — К тому же им нужно на что-то жить. Поэтому я инвестировала полмиллиона в этот проект.

— Безо всякой надежды на то, что он окупится, — добавил Уго, — просто потому, что ты до сих пор неравнодушна к нему.

— Конечно, я неравнодушна к нему! — выкрикнула Сэнди. — Он сожалеет о том, что сделал. Какой смысл поминать старые обиды?

— Но он даже не кровный родственник тебе.

— Какая разница? Кто ты такой, чтобы критиковать меня?

— У меня есть отец и сводный брат.

— Ты повернулся бы спиной к жене твоего брата, если бы она пришла к тебе за помощью?

Нет, не повернулся бы, поняла Сэнди по тому, как Уго нахмурился.

— Мы уклонились от темы, — натянуто произнес он.

— Я уже все сказала, — ответила Сэнди. — Ты поверил тому, что видели твои глаза, и не позволил мне ни слова сказать в свою защиту. Я дала жизнь твоему сыну и с помощью Эдварда воспитала его. Когда я решила, что это не принесет ему вреда, я познакомила вас, и вот… где я оказалась. — Она окинула взглядом мрачный интерьер спальни. — Рядом с мужем, который смотрит на меня, и видит только шлюху.

— Я не считаю тебя шлюхой.

— Ну отравой.

Уго судорожно вздохнул.

— Я был зол, когда сказал это.

— Я тоже. Но хочешь узнать кое-что действительно забавное, Уго? — Она подняла на него холодные золотистые глаза. — Я и в самом деле думала, что небезразлична тебе. В какие-то моменты мне даже казалось, что в глубине души тебе хочется, чтобы наш брак получился удачным. А что теперь? — Она отвернулась. — Я думаю, мы совершили ужасную ошибку.

Он не стал ей возражать, и Сэнди додумала остальное.

— Где ванная? — спросила она, встряхивая в воздухе грязными пальцами.

Уго прошел по комнате и открыл перед ней дверь по другую сторону кровати, которую Сэнди раньше не заметила. С независимым видом она прошествовала в обшитую дубовыми панелями комнату, в центре которой на возвышении находился небольшой круглый бассейн, окруженный красной занавеской. Над ним нависал латунный душ. Сэнди прошла к раковине, стоящей на массивном пьедестале и, прежде чем прикоснуться к старинному фарфоровому крану, брезгливо отряхнула руки. Но Уго неожиданно оказался рядом; опередив ее, включил воду и нежными, медленными движениями стал намыливать ее пальцы.

Сэнди застыла. Отойди, хотела сказать она, но не смогла. Это просто несправедливо, что после всего сказанного ими она по-прежнему любит его!

— Ошибки, даже ужасные ошибки, можно исправить. Ты сама доказала это, придя ко мне, чтобы рассказать о чудесном ребенке, которого мы создали вместе. Если восемь лет назад я совершил чудовищную ошибку, ты по всей справедливости должна предоставить мне возможность исправить ее.

Серьезные слова, взвешенные слова, слова, в которых звучало обещание, отличное от всех прежних.

— Я сама могу сделать это, — попыталась освободить руки и уйти от прямого ответа Сэнди.

— Но ты ведь знаешь, что, делая это, я совершаю нечто большее, чем просто мою тебе руки.

О Боже, как же он прав! Сэнди прикрыла глаза, изо всех сил стараясь сдержать вздох удовольствия. Все в этом необычайном человеке, будь то злость, ненависть, чувственность, так глубоко волновало ее, что сопротивляться ему было просто невозможно.

Его губы нашли пульсирующую точку у Сэнди за ухом, в то время как пальцы продолжали нежно поглаживать мокрые ладони. Издав беспомощный стон, она повернулась навстречу его ищущим губам. Видимо, так уж на роду у нас написано, решила Сэнди, топить все проблемы в долгих горячих поцелуях…

Где-то в глубине дома зазвонил телефон. Никто не спешил подойти к нему. Да и был ли в доме кто-то еще? Сэнди старалась не замечать звонков, не желая расставаться с теплом объятий этого человека, разрывать поцелуй, который наполнял смыслом ее существование.

Телефон звонил и звонил до тех пор, пока Уго с нетерпеливым рычанием не прервал поцелуя. Пробормотав ругательство и извинившись, он пошел на звонок. Ближайший аппарат стоял внизу, в кабинете. Входя туда, Уго отметил для себя, что нужно будет сделать еще несколько отводов.