Прости за любовь

Кафе было полупустым – обеденный перерыв в офисах уже закончился. Дима повесил пальто на вешалку и стал ждать, пока Катя разденется.

Она сняла шапочку, размотала шаль, расстегнула кнопки на куртке, и сердце Димы сжалось то ли от счастья, то ли от тоски: толстый свитер обтягивал округлый животик. Катя отдала ему куртку, набросила шаль на плечи и села. Он никак не мог надеть куртку на вешалку – руки дрожали, – но больше всего он не хотел поворачиваться к Катерине лицом. В голову лезли дурацкие мысли, особенно самая неприятная – что она одна, что у нее нет мужа, потому что на руке не было обручального кольца, она не писала дяде Вале ни о свадьбе, ни о том, что у нее будет ребенок. Наконец он повесил куртку и, расстегнув пиджак, сел.

– Выбери что-нибудь, – сказал он, придвигая меню. – Тут хорошая кухня.

– Спасибо, я сыта.

– Ты слишком худая. – Он хотел добавить «для твоего положения», но промолчал.

– Я правда не хочу…

Они помолчали, оглядывая кафе. Катя вообще чуть шею не свернула.

– Катя, я хочу попросить прощения за мою выходку…

Она взмахнула руками:

– Да что вы, Дмитрий Семенович! Это вы меня простите, что уехала и слова не сказала. Вы так много для меня сделали, а я поступила по-хамски.

– Не наговаривай на себя, не надо.

– Хорошо… – Она снова обвела взглядом соседние столики и посмотрела на Диму. – Я сейчас на многое смотрю иначе, я сейчас другая.

– Повзрослела?

– Угу.

– Ну, тогда говори, как живешь?

– Нормально. Живу, работаю…

– На «Новой почте»?

– Да.

– Это тяжелая работа.

– А что делать? Другой нет, а тут еще беременность…

– Ты могла позвонить, я бы помог.

Она опустила голову:

– Я не могла, вы и так слишком много…

– Опять ты за свое! – перебил он ее.

Подошел официант.

– Я ничего не хочу, – сказала Катя.

Дима протестующе поднял руку:

– Я закажу на двоих, а там посмотрим.

Он сделал заказ. И снова наступила тишина.

– Тут такое дело… – Катя провела дрожащей рукой по волосам, щекам. Рука остановилась на груди, тоненькая, голубые вены проступают. – Отец моего малыша, он нас оставил…

– Вот сволочь! – вырвалось у Димы. – Кто он?

– Да ну его, – она махнула рукой. – Я сама виновата – влюбилась по уши. – Катя покраснела. – Мама сразу сказала, что с ним счастья не будет, и еще сказала, чтоб я ни о чем не думала, что ребенка на ноги поставим.

От ее слов Дима воспрянул духом. Это, конечно, было некрасиво, но его радовало отсутствие мужа, потому что он сможет помогать уже не только Кате, но и малышу. Ох, как он этого хотел!

– Когда тебе рожать?

– Через два месяца, я со вчерашнего дня в декрете. Так я вот что хотела… Голова у меня продолжает болеть, два раза я просто грохнулась на все четыре… – Она грустно усмехнулась. – Хорошо, что дома…

Дима подался вперед.

– И что? Что говорят врачи?

– Ничего, – Катя мотнула головой. – Я никому об этом не говорила, ни маме, ни врачам, вообще никому. Бердичев – маленький городок, маме сразу донесут, а у нее недавно был гипертонический криз. Она так обо мне волнуется, по ночам не спит. – Катя опустила голову. – Я все время изображала здоровую, сказала, что в Киев еду по музеям походить, в театр, что ребенку это полезно, что остановлюсь у знакомой из Луганска. Знаете, – Катерина потупилась, – мама про вас не знает, и про дядю Валю тоже не знает, я боялась ей сказать. Она очень гордая, если бы узнала, что я у кого-то на шее сидела, что кто-то за меня платил, она бы меня убила.

– Строгая у тебя мама.

– Это точно, – кивнула Катя. – Она в Луганске работала директором школы, так ее все боялись. – Она усмехнулась. – Она у меня слишком правильная. – Катя открыла сумку. – Дмитрий Семенович, у меня есть деньги, – для подтверждения она вынула из сумки толстый кошелек. – Пожалуйста, позвоните Петренко, я хочу лечь к нему на несколько дней, мне надо знать, что со мной.

– Деньги оставь себе, – возмутился Дима, – а к Богдану поедем прямо сейчас.

– Нет, что вы, я хорошо зарабатываю, я декретные получила!

Дима рубанул ладонью по столу:

– И знать не хочу! Тебе есть на что тратить, тебе вон рожать! Дядя Валя знает, что ты приехала?

– Нет, я ему еще не звонила.

– Ты приехала с какими-то вещами или как?

– Вещи в камере хранения на автовокзале.

– Хорошо. Сейчас едем на автовокзал, оттуда – к Богдану.

Дима вынул телефон из кармана и позвонил Петренко:

– Привет. Скажи, ты можешь сегодня положить к себе Катерину Шумейко?

– А что с ней?

– Она беременна, рожать через два месяца. У нее серьезные проблемы со здоровьем, – отчеканил Дима.

– Окей. Ее снова надо откуда-то забирать?

– Нет, я сам привезу ее через пару часов.

Официант принес заказ, и Катя набросилась на еду. Прикончив котлету по-киевски, она вытерла губы салфеткой и покраснела:

– Извините, соврала, я давно не ела. Спешила, боялась, что вас не застану.

Дима улыбнулся:

– Кушай, кушай.

– Я еще салат съем…

– Конечно. Заказать еще что-то? Посмотри меню.

– Нет-нет, спасибо, салата вполне хватит.

– Что будешь пить?

– Сок какой-нибудь.

Он подозвал официанта:

– Два апельсиновых, пожалуйста. Пирожное хочешь?

Катя кивнула:

– Пахлаву.

– Две пахлавы, – распорядился Дима, и официант ушел.

Катя положила вилку на стол и побледнела.