Прости за мою любовь

На улице стоит группа курящих парней. Я втягиваю голову в плечи, накинув на волосы капюшон. Маша копирует все мои движения. Проскальзываем мимо них незамеченными. И я молюсь, чтобы среди них не было Морозова. Не знаю, о чем молиться Машка, но ее губы тоже двигаются.

Видеть Кирилла больше не хочу. Застрял костью в горле, никак мне его оттуда не вытащить. Я устала его любить. Бесконечная игра в одни ворота, в которой я постоянно проигравшая. Плохой из меня вратарь.

Забегаем в административное здание, находим комнату Захарки. Сочиняю какую-то невероятную небылицу, почему мне нужно уехать, Маша поддакивает и кивает. Вот прямиком сейчас уехать нам нужно обеим, наплевав на все. Захарка нас отпускает, хотя я бы все равно уехала, независимо от ее решения.

Машина Зеленского появляется из-за поворота через сорок минут. Мы ждем его на улице, закутавшись в куртки, переступая с ноги на ноги. Я замерзла, на это мне сейчас тоже плевать. Абсолютное полное безразличие на все. Вот, что я чувствую.

Молча сажусь в теплый автомобильный салон.

Антон ничего не спрашивает. Мне кажется, он все понимает или догадывается, что случилось. Может, Морозов уже успел ему позвонить? Ведь они дружили немного за моей спиной.

Машина тихо трогается с места, освещая фарами дорогу домой.

Все, что было в лагере, остается за нашими спинами и больше никогда не повторится. Даша Засимова в очередной раз проиграла сама себе, поверив, решив довериться Кириллу Морозову. Боль все еще затапливает меня с головы до ног. В груди в области сердца продолжает ныть, и я не знаю, когда это, наконец, пройдет.

40 Глава

Оказавшись дома, плотно прикрываю дверь, закрываю все замки и, не включая свет, сползаю по стеночке.

Маша и Антон проводили меня до квартиры, настойчиво намекая, чтобы я их впустила, но я отстояла свое одиночество.

Глаза так и остаются сухими. Ни слезинки ни проронила. В груди все так же нестерпимо жжет. Я рада, что дома никого нет. Мама и Олег в Германии, и я могу пострадать без свидетелей, никто не будет донимать меня вопросами.

Не знаю, сколько я так сижу, но, видимо, долго, спустя время из комнаты в прихожую начинают пробиваться лучи рассвета. Тогда я, наконец, встаю, иду в свою комнату. Падаю на кровать, даже не потрудившись раздеться. Засыпаю в этом положении, предусмотрительно взяв с собой телефон.

Он и будит меня спустя пару часов. Сообщения и звонки начинают сыпаться один за другим. Среди прочих и от Морозова. Не дрогнувшей рукой я везде добавляю его в черный список и бан. Хватит меня мучить. Поиграл и ладно. Я это переживу. Зачем только постоянно о себе напоминать? Хочет потешить свое самолюбие? Или для чего-то еще?

Пишу короткое смс «у меня все нормально» и отправляю по трем адресам. Маме, Машке и Антону. Тут же проваливаюсь опять в сон и сплю до позднего вечера, не меняя положения.

Мне снятся тревожные сны, полные ярких красок и разных эмоций. Я вроде бы сплю, но голова не отдыхает, а сердце все так же продолжает ныть за ребрами. Когда я просыпаюсь в следующий раз, то понимаю: я заболела.

Тело горит. Голова тяжелая. В носу и горле неприятно пощипывает. Мне хватает сил только на то, чтобы раздеться, дойти до кухни, выпить аспирин и лечь назад.

Я сплю пару дней кряду. Температуру не меряю, но ощущаю: она высокая. На автомате отвечаю на звонки и смс мамы. Остальных сбрасываю. Но друзья не останавливаются только на телефоне. Спустя два дня раздается настырный звонок в дверь. Я его игнорирую. Слушаю мелодичную трель, глядя в потолок своей комнаты, и считаю медленным счетом до трехсот. На двухстах тридцати вырубаюсь.

Спустя неделю и одно посещение терапевта решаю выйти из дома. На пороге квартиры спотыкаюсь о гору цветов, коробок с конфетами и плюшевых игрушек. Поднимаю один букет, нахожу там карточку, на которой выведено знакомым почерком: «Прости». Не думая сгребаю дары в охапку и несу на помойку. Около мусорных баков медлю, сваливаю в итоге все не в контейнеры, а рядом. Кому-то что-то может приглянуться… Пусть забирают. Когда спустя сорок минут медленным шагом иду из супермаркета домой, около помойки ничего уже нет.

Выбросила свою любовь, а ее уже кто-то подобрал. Все как в жизни. Не думаю, что с характером и внешностью Кирилла он долго будет одинок.

Следующее решение дается мне не сразу. Я долго думаю, сидя одна в пустой квартире, не отвечая на звонки и смс друзей. Игнорируя звонки в дверь. Но в итоге прихожу к выводу, что это лучшее, что могу сделать для себя самой.

Через неделю после событий в лагере, в понедельник, прямо с утра, я поджидаю декана около его кабинета. Как только он появляется, минуя его секретаршу, прошу уделить мне время. Разговор выходит непростой, долгий, полный разных нюансов и попыток декана отговорить меня бросать учебу. Мы сходимся на том, что я сдаю сессию досрочно и беру академ. Он еще не знает, что из него я не вернусь.