Простить нельзя помиловать

Он немного помолчал, убрал с лысины ладонь и покачал головой, представив в данной ситуации свою жену. Чтобы она жила с ним и хранила такие страшные подозрения, и молчала, разве такое возможно? Она же…

Он едва не прослезился, вспомнив, как жена о нем заботилась, ухаживала после операции, как они целовались перед сном в минувший выходной. Меж ними все было чисто и открыто.

– И жила с этим два года, – не выдержал и закончил он свое предложение.

– Она бы и дальше молчала, если бы не Федор – это ее теперешний мужик. Он же и прежний. – Рот Полякова пошел кривой линией. – Он дотошный. Все допрашивал ее, искал истину. Видимо, очень ему хотелось отправить меня за решетку. Татьяна и призналась, что следила за мной в тот день. Ехала за мной от самого отдела. Сначала до таксопарка. Потом до поселка. В какой-то момент потеряла меня из виду, потому что я поехал коротким путем. Свернул в метре от той самой остановки. Я всегда там езжу. И раньше, и теперь. Там хорошо накатано летом. А зимой чистят. Я свернул, потому что на остановке никого не увидел. Потому что думал, что Маша уже дома.

– Ты свернул, она тебя потеряла из виду, а проезжая мимо остановки, увидела фонари какой-то машины и решила, что это машина твоя?

– Так точно, – выдохнул Поляков с облегчением. И даже коротко рассмеялся. – Как приятно иметь дело с умным человеком.

– Ты погоди мне льстить-то, – недовольно поморщился Звягин. – И чья машина там тогда стояла? Что за машина, чьи задние фонари можно было спутать с твоими?

– Вот! Момент истины, товарищ подполковник!

Поляков ладонью смахнул пот со лба. Нервничает все же сильно, решил Звягин. Вспотеть на таком ветру, пускай и летом, надо постараться. Он задрал взгляд в небо. Сверился с облаками, скачущими по небу в гопаке с самого утра. Нет, ветер не поменялся. Да и ему не жарко.

– Федор с Татьяной просмотрели уйму фотографий, пытаясь отыскать похожие фонари.

– Ага! – ядовито усмехнулся Звягин. – Угрызения совести все же их погладывали, так?

– Возможно. Но машину они нашли. Вернее, марку. Точно такая же иномарка, что и у меня, только выпущена была пятнадцать лет назад.

– Ого! А если однолетка? Такой вариант они не рассматривали?

– Нет. Потому что они исходили из того, кто из фигурантов на тот момент владел подобными автомобилями. Нашлось только двое.

– Первый – ты. А второй?

– Это Климов, товарищ подполковник. Климов Николай Петрович владел и владеет такой машиной. Она до сих пор у него. И теперь самое главное… – Поляков снова прошелся ладонью по вспотевшему лбу. – Федору Нагорнову удалось установить, что в вечер убийства диспетчера таксопарка Ивановой эта машина проехала под камерой к ее дому. Моя – нет. А его проехала. Вот…

Звягин неожиданно испытал странное опустошение. Ощущение зарождающегося азарта и ожидания чудес словно высосали из него по капле. Он почувствовал себя обманутым. И виноват в этом был Поляков. Он вернул его в начало лабиринта, по которому он уже блуждал три с половиной года назад. Ведь были уже и многочисленные проверки. И очные ставки. И перекрестные допросы. И поквартирные и домовые обходы тоже были. А про таксопарк вообще говорить нечего. Он лично туда ходил, как на работу.

И снова-здорово?

– Тимофей, – заговорил он вкрадчивым голосом. – Я понимаю твое желание во всем разобраться и обелить свое имя, но руководствоваться показаниями взбалмошной особы, бегающей от мужика к мужику, невозможно. Я не могу принять на веру ее слова! Она два года молчала и вдруг созрела для откровений? Как-то сомнительно…

– Товарищ подполковник! – перебил его Поляков, заходив перед ним туда-сюда. – Но его машина въезжала во двор Ивановой в вечер ее убийства! И это не три с половиной года назад. Это вот прямо – почти вчера!

– Пусть так. Но его машина не могла стоять на той самой остановке – в километре от твоего дома – в вечер исчезновения твоей девушки.

– Ну почему, почему?! – громко воскликнул Тимофей, привлекая внимание прохожих.

Он глянул с тоской и обидой и, понизив голос, переспросил:

– Почему?

– Потому что Климов вез твою девушку на автомобиле, принадлежащем таксопарку. Ты сам это знаешь. – Звягин глянул на парня с укором. – Зачем вот сейчас все это снова начинать, майор?

– Но это не значит, что на его машине не мог ехать кто-то другой?

– Кто, например?

Звягин хотел демонстративно глянуть на часы, намекая на занятость. Но вспомнил, что забыл их на раковине в ванной, когда утром брился.

– Я не знаю, – с отчаянием проговорил Тимофей. – Это надо у него спрашивать. Но к Ивановой он мог и сам наведаться. Вы проверяли его алиби? На тот момент он еще не лежал в больнице…

Если Климов убил Иванову, то, получается, именно он убил и женщину, обнаруженную на берегу, чья личность уже установлена. А как он, где и когда с ней пересекся? Где заливал кислотой тело несчастной?…

В кабинет Звягин вернулся поскучневшим. И едва не выругался с порога, заметив, каким расстроенным вдруг сделался Хромов.

– Ну! Что? – Подполковник сел за свой рабочий стол. – Скажи еще, что ты ошибся и это не ее ДНК была в базе данных больницы…