Простительные грехи (ЛП)

Беременность после этого не могла быть неожиданностью, не тогда, когда мы занимались сексом постоянно в течение нескольких дней после того, как я получила разрешение от врача.

Пальцы Лино зацепились за пояс моих трусиков, медленно ведя их вниз по моим ногам и дразня меня, пока он помогал мне выйти из них. Его рука коснулась моей челюсти, обхватывая мое лицо так, чтобы он мог прикоснуться своими губами к моим на глубоком вдохе, который чувствовался так, будто он вдыхал меня в свою душу.

Но это было невозможно.

Не тогда, когда я уже была его частью.

Его руки опустились на мои бедра, внезапно приподняв меня, чтобы бросить на середину кровати. Я вскрикнула, когда он опустился на меня сверху, пожирая меня своим ртом.

Мои губы, моя шея, мое сердце. Он медленно скользнул губами к моему животу и нежно прикусил зубами, и то, как он замешкался у моего живота, заставило меня посмотреть на него. Он поцеловал кожу один, два, три раза. Радость в его глазах затуманилась беспокойством, и я достаточно хорошо знала своего жеребца, чтобы понять, что он думает о своем отце. Интересно, его отец когда-нибудь целовал живот его матери и был ли он хорошим отцом? Давал ли он когда-нибудь обещания ребенку, которого он еще не знал.

— Ты будешь замечательным отцом, — прошептала я, используя свои слова и свою любовь, чтобы развеять его сомнения.

Его глаза потеплели, тучи, скрывавшиеся в них, исчезли перед лицом того, как сильно я любила его.

Любовь исцеляет все раны.

Он опустил рот, и первое прикосновение его языка ко мне заставило меня воспарить, отправив эмоциональный момент на новую вершину. Он не исследовал, он не мог исследовать то, что принадлежало ему, то, что он знал лучше меня, но он не торопился.

Он боготворил каждый мой дюйм, купая его в тепле и любви, пока я не начала извиваться под ним, отчаянно желая, чтобы он отправил меня за грань. Запустив руку в его волосы, я прижала его крепче, пытаясь хоть на мгновение взять контроль, чтобы найти свое освобождение. Но Лино отказался отдавать мне этот контроль и отстранился, чтобы шлепнуть меня по киске достаточно сильно, что кожу покалывало после этого.

Он ухмыльнулся мне, зная, что мне это нравится так же сильно, как и ему, а затем он прополз по моему телу и вошёл в меня. Он высоко поднял мои колени, широко раздвинув мои ноги, чтобы он мог навалиться на меня своим весом и завладеть моим ртом, заглушив мой крик.

— Блядь, — простонал он, вторя чувствам, которые эхом отдавались в самой глубине меня. Его толчки заставляли меня извиваться, его медленный и глубокий ритм, когда он двигал бедрами, входя и выходя из меня, представлял собой абсолютную гармонию. Я наклонила голову, наблюдая, как он входит в меня и выходит обратно, а затем перевела взгляд на него.

Я хныкала его имя, карающие толчки поражали самую глубокую часть меня, пока я не сжалась вокруг него в своем оргазме, все мое тело напряглось. Я крепко сжимала его руками, ногами, каждой своей частичкой требуя, чтобы он касался меня. Я нуждалась в нем, хотела его.

Навсегда.

Как только я кончила, он перевернул меня на живот, подняв одну ногу, чтобы открыть меня для него, а затем снова вошел в меня. Я застонала, когда он прижался своей грудью к моей спине, стремясь к собственному оргазму. Две руки сжили мою задницу, широко раздвигая меня, чтобы он мог проникнуть глубже. Невероятно глубоко. Я вцепилась руками в простыни подо мной, используя их, чтобы заглушить крики, когда он увеличивал темп и терял ритм. Растворился во мне.

— Эта чертова киска, — простонал он мне в ухо, заливая ее жаром и отпуская меня. Его вес накрыл мой, и я не смогла устоять перед искушением качнуть бедрами.

Его ладонь прижалась к моей заднице.

— Я люблю тебя, — хихикнула я.

— Я тоже люблю тебя, Голубка. Всегда.

Мы лежали так еще несколько минут, пока урчание в моем животе не заставило его усмехнуться.

— Думаю, я должен тебя покормить.

— Если я сейчас ем за двоих, значит ли это, что я получу два чизбургера? — То, как его тело сотрясалось от безудержного смеха, прижимаясь ко мне, было моим любимым ощущением из всех. Зная, что я даю ему это, точно так же, как он давал это мне.

Я позволила себе жить ради этого момента, ради того, что, как я знала, он заставит меня чувствовать себя всю оставшуюся жизнь.

Счастливой. Цельной.

Исцелённой.

Конец