Просто будь рядом

– Давай, мальчик, – сказала своему скакуну Новелла, когда в отдалении показалась серебристая линия реки.

Спустя полчаса она первая оказалась у реки. Новелла спрыгнула с истекающего потом скакуна и повела его к прохладной воде.

– Вот, мальчик, пей, сколько хочешь.

– Уф, боюсь, мне за вами не угнаться! – тяжело дыша, сказал сэр Эдвард, когда спрыгнул рядом с ней. – Должен признать, вы отличная наездница, леди Новелла.

– Прошу, называйте меня просто Новелла, – улыбаясь, сказала она. – Здесь такие формальности ни к чему. – Оставив Саламандера утолять жажду, она пошла по заросшему травой берегу. – У меня с этим местом связано много счастливых воспоминаний.

– У меня тоже, – признался сэр Эдвард, подходя к ней.

– Каждое лето папа привозил меня сюда, когда у него выдавалось свободное время. Мы купались, устраивали пикники. Здесь он был не графом, а отцом, гуляющим с дочерью.

– Вы, должно быть, очень скучаете по нему, – вставил сэр Эдвард.

– Да. А теперь я боюсь за маму… Она очень нездорова.

– Вы вызвали врача?

– Да, он приходил в Холл, но не смог ей помочь, поэтому я послала за специалистом из Лондона… Доктор фон Гайдн. Я очень жду его.

– Думаете, это так серьезно?

– Я знаю это, иначе доктор Джоунс сам ей помог бы. Признаюсь, я боюсь самого худшего.

Сэр Эдвард внимательно посмотрел на нее, его зеленовато-серые глаза были полны участия.

– Как вы живете?

– Вы имеете в виду, после того, как мой отчим уволил всех слуг?

– Я…

– Не нужно извиняться, сэр Эдвард. Я понимаю, что в деревне и окрестностях прекрасно известно, что происходит в Холле. Я узнала об этом, когда побывала в нескольких местных лавках.

– Лорд Бактон из тех людей, которые превыше всего в этой жизни ценят материальные блага.

– Мама ему совершенно безразлична. Это я точно знаю.

Новелла уже была готова расплакаться. Сэр Эдвард медленно приблизился к ней, точно собирался взять за руку, но остановился.

Новелла продолжила говорить, радуясь тому, что нашла сочувствующего слушателя.

– Видно, что я отчиму сильно не нравлюсь. Но это не мешает ему пытаться получить мои деньги. Папа оставил достаточно, чтобы мама и я жили безбедно, но наша жизнь далека от этого блаженного состояния.

Сэр Эдвард, подумав, заговорил серьезным тоном:

– Когда кто-то из родителей вступает в новый брак, это всегда тяжело. У меня есть друзья, для которых это оборачивалось настоящим семейным горем. Мне повезло, мой отец после смерти матери не захотел проводить остаток жизни с другой, да так и остался до конца дней своих скорбящим вдовцом. Для меня стало настоящим потрясением, когда его не стало и на мои плечи легла ответственность за наше скромное поместье. Могу представить, что чувствуете вы, когда на ваших плечах лежит Краунли-холл.

Новелла посмотрела на сэра Эдварда, и неожиданно ее сердце наполнилось нежностью.

– Кажется, вы понимаете, как я отношусь к Краунли-холлу… – пробормотала она.

– Любому, кто знает вас, видно, что вы любите Холл так же, как вы любите свою маму или Саламандера!

Сэр Эдвард засмеялся и похлопал по боку Саламандера, который увязался за ними.

Уже давно Новелла не чувствовала себя такой счастливой. И рядом с сэром Эдвардом ей было удивительно легко.

Она прекрасно понимала, что у нее очень мало опыта общения с противоположным полом. Когда она училась в школе, к ней пару раз наведывались потенциальные поклонники, но горничная всегда отсылала их, говоря, что ее нет дома.

Новелла никогда не была влюблена и поэтому даже не знала, что это за чувство.

Но, наблюдая на берегу реки за тем, как сэр Эдвард играет с Саламандером, она почувствовала загадочное теснение в груди, причина которого была ей непонятна.

«Что за глупости лезут мне в голову? – подумала она, встряхнувшись. – Нельзя отвлекаться от мамы и Краунли-холла».

Тем не менее она не могла не признать, что ощущала странный подъем в присутствии сэра Эдварда и тайное влечение к нему.

– Едем дальше, – предложила она, подтягивая к себе Саламандера. – Пожалуйста, помогите сесть в седло.

После долгой, утомительной езды, когда солнце уже начало клониться к горизонту, сэр Эдвард предложил вернуться в Тизенхерст.

– Уже поздно, – сказал он ей, – а вам потом еще домой возвращаться.

Обратно ехали молча, но в мыслях у Новеллы царила неразбериха. Она не могла понять, почему это с нею происходит – то ли из-за слишком долгой езды, то ли из-за сэра Эдварда.

– Не хотите ли зайти на чашку чаю? – спросил сэр Эдвард, когда они въехали в ворота Тизенхерста.

– Мне нужно возвращаться домой, – ответила Новелла. – Вдруг доктор фон Гайдн уже прибыл.

– Тогда дайте слово, что приедете снова. Вы можете кататься на Саламандере, когда захотите.

С тяжелым сердцем, проронив несколько слезинок, Новелла попрощалась с Саламандером.

– Я скоро снова приду к тебе, обещаю, – выдохнула она, гладя шелковистую гриву.

Бросив короткое «до свидания» сэру Эдварду, она снова села на Бэлл.

– Вперед, девочка. – Она тряхнула поводьями, и лошадь потрусила мелкой рысью в сторону Краунли-холла.

«После Саламандера как на улитке еду», – со вздохом подумала Новелла, пытаясь заставить Бэлл бежать быстрее.

* * *