Просто друг?.. (СИ)

Она снова немного грубо пихнула его, нахмурившись, и постаралась сделать так, чтобы Саске успокоился. Глаза у него были чуть помутившимися, когда он отстранился, — верный признак того, что Учиха не намерен ждать, пока Сакура будет его отпихивать. Но и делать что-то насильно он не хотел, а потому лишь согласно кивнул и отпустил девушку — нехотя он поставил её на ноги, убедившись в том, что она твёрдо стоит на полу, и негромко вздохнул, выпрямившись. Оба тяжело дышали, даже если Сакура всё это прервала. А может, было бы и к лучшему, если бы всё было так, как всегда? Он бы снова провёл с ней какое-то время на кровати, а затем отправился бы домой, и всё встало на круги своя… Сакура опять бы повозмущалась из-за того, что он ушёл и оставил её, презрительно бы фыркнула, а затем снова прорыдала бы весь вечер над глупыми мелодрамами, держа в руках ведро подтаявшего мороженого.

Но почему-то сейчас девушка понимала, что не хотела, чтобы так было. Если он снова уйдёт, то тогда разговор вновь отложится в долгий пыльный ящик на неопределённый срок, и ей этого не хотелось. Наоборот — Сакура желала поговорить с мужчиной с глазу на глаз, объясниться ему в чувствах, сказать, что она действительно очень жалеет о содеянном и что никакой Алекс ей не нужен, будь он даже действительно хорошим парнем.

— Саске?.. — осторожно позвала его девушка, немного отстранившись и скрестив руки на груди, прислонившись к стене.

Сейчас она, как обычно, могла бы пощёлкать пальцами перед его глазами, но не решилась — это был не тот момент, когда всё можно было перевернуть в шутку. Но то, как пристально, внимательно, даже с какой-то нежностью, граничащей с раздражением и усталостью от всех этих чувств и невыясненных отношений, он смотрел на неё, ей даже нравилось. Казалось, она впервые заметила, что он так на неё смотрел, впервые обратила внимание на то, сколько в глазах мужчины усталости, сочувствия и одновременно бессилия от того, что он ничего не мог сделать и что не мог обратить на себя её внимание. На её глаза навернулись слёзы, и Сакура даже сама не заметила этого — почувствовала только, как в глазах предательски защипало, и говорить больше не смогла, даже если хотелось. Просто она понимала, что, как только приоткроет губы, в горле встрянет ком либо выльется какой-то неразборчивый поток слов. Она снова заплачет навзрыд, и тогда серьёзного разговора не состоится — Учихе придётся утешать её и успокаивать, прижимая к себе сильной рукой и утешительно поглаживая по волосам.

Плакать было нельзя. Это табу, которое Сакура мысленно установила у себя в голове и подчеркнула жирным шрифтом.

— Хорошо, давай объяснимся друг другу в чувствах — взрослые люди всё-таки, — мужчина примирительно поднял ладони, показывая, что он готов на мирный и спокойный разговор. Голос у него был твёрдым, несмотря на то, что происходило несколько минут назад, и он старался не срываться на крик, хотя давалось ему это заметно тяжеловато. Сакура лишь коротко кивнула, заложив руки за спину и пристально глядя на него, надеясь, что в полумраке коридора он не может видеть её слёз, навернувшихся на глаза, а вытирать их было стыдно. — Я люблю тебя и всегда любил, ещё со старшей школы. Мне даже как-то всё равно, кем ты меня считаешь. Но знаешь, надоело оставаться у тебя на ночь, забывать по привычке толстовку и уходить, притворяясь, как будто мы и вправду всего лишь друзья. Неужели всё из-за того первого раза?

Девушка покраснела, пожав плечами, и отвела глаза в сторону. К чему это он вдруг про всё это вспомнил? Молчал бы лучше про то, что было десять лет назад. Сакура уже предполагала, что разговор может зайти не в то русло: воспоминания накрыли с головой. И даже если он про это спросил, девушка не знала ответа. В тот раз, десять лет назад, всё было хорошо… И девушка даже сама не понимала, чего испугалась и почему так резко поставила между ними границу, прочертив её лезвием острого ножа по живому мясу.

— Нет, не знаю. Я не знаю, почему всё так, — она покачала головой, надувшись и опустив глаза, стараясь не смотреть в глаза Учихе. Хотя искренне уверяла себя, что может это делать при любых обстоятельствах и при любом разговоре.

— И это всё, что ты можешь сказать? — мужчина несколько язвительно усмехнулся. Сакура пожала плечами, так и не поднимая глаз и уставившись в какую-то неизвестную Учихе точку на кухне. Он терпеливо протёр лицо ладонью, стараясь не сорваться и не повысить на неё голос при произнесении следующих слов. — Сакура, у нас только два пути отсюда: либо я снова ухожу и мы оставляем это как есть, если тебя это устраивает, либо мы говорим об этом и думаем, что делать дальше.

— Меня не устраивает, и давно уже не устраивает, а ты всё время уходишь, всегда отпускаешь и уходишь, — она наконец подняла глаза, говоря это с напором и так, будто стараясь подчеркнуть каждое слово, активно жестикулируя ладонями. — Я требую разговора!