Просто фантастика. Рассказы

– Не мог. У землян, как пришельцы много веков называют себя, Дом Совета Племен, который ты хотел захватить, называется Организацией Объединенных Наций и имеет иные функции. Ты ничего не добьешься.

Урфи хлопнула глазами:

– У землян?! А мы тогда кто?

Рик поморщился:

– Нас они называют гномами. – Он вновь обернулся к Аркаду. – После рассказанного сообразишь, что произойдет дальше?

У Аркада поплыло перед глазами. Не верилось, что все настолько просто.

– Они идут путем наших прежних ошибок, и если помочь… они все сделают за нас. Сами.

– В какой-то момент останется добить выживших. – Рик расцвел в довольной улыбке. – Нужно лишь чуть-чуть подождать.

Однажды в Вероне

– Буон джорно, синьор Валентино. – Я положил на прилавок картонное сердечко.

Словарный запас иссяк. Продавец – лысоватый низенький итальянец – это знал и ответил по-русски:

– Добрый день, синьор. Рад, что вы воспользовались новым купоном. Чем могу служить?

– Нужен еще один рассказ для конкурса.

Синьор Валентино усмехнулся:

– Надеетесь выиграть?

Я улыбнулся. Мы друг друга поняли. Для вампира, который питается надеждами, выгода небольшая, но в обмен просят не всемогущество, а всего лишь рассказ.

Да, синьор Валентино – вампир. На самом деле вампиры – вовсе не кровососы из страшных сказок.

– У вас есть выражение «энергетический вампир», это ближе, но тоже не то, – объяснял он при знакомстве. – Мы, вампиры, не люди и ничто из того, что человек способен представить. В человеческих языках нет нужного слова. С вашей точки зрения мне подойдет определение «сущность вне времени и пространства, чья пища находится в мире, на который эта сущность умеет воздействовать в определенных пределах». Я исполняю желания, но питаюсь надеждами, связанными с этими желаниями. Если попросите миллион долларов, надеясь жить после этого долго и счастливо, вы получите свой миллион, но проживете несчастливо и недолго.

Вспомнился анекдот, как за душу, которую надо отдать после смерти, мужик потребовал у дьявола вечную жизнь. Я рискнул:

– А если попрошу бессмертие? Это возможно?

– Почему нет? Но вы учли, с какой надеждой связано это желание? Подумали, где и кем в этом случае проведете вечность, когда я заберу оплату?

Воображение нарисовало вечного узника, замурованного, как мумия в пирамиде, затем олигарха, чьи деньги веками множатся в банке, а он сам лежит в гробу закопанным на километр. И любимца женщин, у которого при касании прекрасного пола случаются понос или импотенция. Как обойти нежелательное? Потребовать вечность в раю? Но я не представляю рая, и здесь подставить меня еще проще. А вопрос «кем» просто размазал по стенке. Кем меня могут сделать? Вечно шпыняемым бесом, обязанным являться по чужому желанию? Камнем? Элементарной частицей?

Если попрошу, чтоб меня сделали богом – не сойду ли с ума от одиночества и безысходности? Утешат ли меня послушные людишки, которых создам, и не разозлят ли непослушные?

А если забыть о себе и сделать что-то для человечества? Чтобы все были счастливы. Чтобы не было войн. Чтобы люди не болели. Чтобы не было бедных. Чтобы разделенные встретились, а поссорившиеся помирились.

Надежда при этом будет самой благой, а она, стоило бы напомнить, не оправдается в любом случае. Это плата за исполнение желания. Подвох заключался в самом условии. Что ни пожелай, эффект получится обратный.

Синьор Валентино почувствовал мое смятение.

– Вы же писатель, как о себе думаете, – сказал он. – Разделите понятия желания, надежды и цели. Представьте ситуацию, в которой исполнение желания при крушении надежд приведет к цели. В случае правильной формулировки все остаются довольными.

Я моргнул несколько раз, почесал щеку и все равно спросил:

– Это как?

– Очень многие, как, например, местные подростки, которых ныне приписывают к семействам Монтекки и Капулетти, так и не поняли. А некий Хью Хеффнер, пожелавший, чтобы его постоянно окружали самые красивые девушки мира, имел целью долгую жизнь, но надеялся, что его будут любить не за деньги. Желание сбылось, и цель достигнута, хотя надежда не оправдалась. Но цель-то, повторяю, достигнута! Думайте, синьор. И думайте в первую очередь о себе. Чем больше желание решать за всех, тем больше шансов повторить судьбу зелотов, якобинцев, большевиков… Вам трудно поверить, но даже национал-социалисты хотели счастья для всех, просто под всеми они подразумевали избранных. Когда кто-то насаждает счастье, как сам его понимает, ничего дельного не выходит. О благе человечества мечтали не только бесправные, но и власти предержащие, среди моих клиентов отметились римский диктатор, французский император, русский царь, советский генсек, американский президент… Их желания были благородны, надежды наивны, но честолюбивых личных целей каждый из них достиг. Главное – не врать самому себе. Четко разделите желание, надежду и цель, и все получится. Что вы хотите лично для себя?