Просто игрушка

'Снежок' прислонил подушечки пальцев к лбу и вискам, спускаясь постепенно вниз и еле заметно надавливая ими. Вскоре он остановился у искомого, приподнял бровь, быстро посмотрел на Вафлю и хотел что-то сказать, но серебристый перебил его: – Подлечи.

Ещё минут десять тот колдовал возле меня, направляя тепло сквозь меня. Больше я ничего не почувствовала. Эх, товарищ, к нам бы на планетку ваши технологии ноу-хау.

– Я закончил, угроза миновала, всё в порядке, – заявил он, проходя обратно к двери, – ей нельзя больше телепортироваться вне планеты. Иначе…

Что будет потом, мне итак стало понятно. Я взглянула на Вафлю, мужчина в задумчивости потёр подбородок. – Мне надо подумать, – отчитался он и тоже вышел за дверь.

Да и фиг с вами. Сама разберусь, где что находится. Сняв предоставленный мне в пользование комбинезон оранжевого цвета (тюремная роба, ёлки-палки), я скользнула в кабину очистки и в ожидании замерла. Меня со всех сторон обдули, массажируя тело. Мне даже показалось, что ветерок прошёлся внутри носа, ушей, эээ.. и других отверстий.

Так и есть, случайно бросив взгляд вниз, меня чуть не стошнило. Маленькие круглые капельки тёмного цвета выжимались из тела, стекались в общий ручеек, уходящий под панель под ногами.

Бе, бе, бе, жуть какая, не могли поставить обычный унитазик рядом. Не выдержав, я выскочила из кабинки в комнату и тут же гневно прокричала: – Вар, отвернись.

Вафля облизывал меня голодным взглядом: – Ты же видела меня обнажённым, дай и мне посмотреть.

Я развернулась к нему спиной, надевая одежду и бурча под нос, что наглость и нахальство у кого-то в крови слишком много. Одежда плотно подстроилась по моей фигуре. Клёвая штука, но мне больше нравился предыдущий костюмчик. И как его пожевал так робот-уборщик? Видите ли я его бросила перед сном на пол, а Вафля ночевал совершенно в другом месте. Совершенно ничего не помню.

– Я связался с сирианцами. В течение недели их корабль заберёт принца и всех клонированных особей. Мы договорились, что эту технологию они уничтожат, чтобы не было больше соблазна никому воспроизводиться таким путём.

– А что взамен для себя попросил? – я немаленькая девочка и мне не десять лет, а в бесплатную раздачу конфеток не верю.

– Уже договорился с ними, они согласны. Вивианит, остаётся у моего дяди насовсем. А я тебя приглашаю пожить у себя, на моей планете Шелиак, до родов.

– Виви согласна? – и тут же как назло за стеной послышались недвусмысленные стоны и крики. Я смутилась. Вот даёт и суток не прошло, а всё-таки добилась своего. – А мужья до родов со мной будут проживать?

– Мужья?? – мне кажется я услышала звук его падающей челюсти на пол и закатывающейся под кровать. – Какие мужья? – его приплюснутый нос раздулся как у быка. Ещё чуть-чуть и на дыбы встанет.

Спокойствие, только спокойствие, нервные клетки не восстанавливаются. Стараясь не злить его и не двигаться с места: – Мои мужья: Радий и Галлион.

Он вскочил и всё-таки зашипел: – Нет, никаких мужей.

– Но как же? – я попыталась привести доводы.

– Либо так, либо никак. Я могу печать так и не снять с пещеры, и сирианцы будут вечность ломать головы над её открытием, – пригрозил он, – тогда ты итак всё это время будешь дожидаться их рядом со мной.

– Я совсем не въезжаю, зачем я тебе? – покачала я головой. Интересно, понятие кошачий маразм в природе существует?

– ТАК НАДО, – швырнул он мне два слова, не оставляя никакого выбора.

Глава 18

Планета Шелиак. Несколько месяцев спустя.

Алмаза.

Я возвращалась из дворцового парка в свои покои, когда передо мной на дорогу выскочила чёрная кошка. Тьфу-тьфу, демонстративно поплевала я за левое плечо и попыталась обойти её в очередной раз без выяснения отношений. Она зашипела, привлекая к себе внимание, и я вынужденно остановилась, осматривая её голый торс.

Когда Варфоломей притащил меня на свою планету (я только успела закрыть глаза в капсуле сна на космическом корабле и тут же их открыть – путешествие закончилось и я толком ничего не увидела), то выяснилось, что у него имеется целый гарем кошечек, оказавшимися почему-то недовольными моим появлением. Не понимаю, что я им сделала, но те норовили меня незаметно от Варфоломея оцарапать, сделать какую-нибудь гадость и вообще настойчиво проявляли агрессию. Я пожаловалась на них Вафле, но тот проигнорировал просьбу, отмазавшись, что киски играются и вреда мне никакого не причинят. Но к сожалению, самой настырной из этих животных была вот эта зверюга с колючим красноватым цветом глаз. Она буквально прилипла и по пятам ходила за мной, следя за всеми моими действиями.

– Чего тебе Филька неймется? – её образ и повадки всё время ассоциировались у меня с известным певцом: чёрная и голосит постоянно.

– Ты, – зашипела она ещё раз, – недоразвитая особь, держись подальше от императора Варфоломея.