Просто хочу (СИ)

— Кир, куда ты меня привез? Что за фазенда?

Почему-то хозяин этого дома мне представлялся толстым наркобароном, который предпочитает питаться свежесобранной клубникой.

— Мда, каким же ограниченным космополитом ты оказался, Мэйсон, — Кир опять улыбался, — У человека тоска по прошлому. Он сам, между прочим, тут все возделывает. С женой на пару. Огород — это для русских лучшая терапия. Фазенда, хах.

— Бред какой-то, — буркну я в куртку.

— По мне, так бред — это пить чай по часам, — парировал Кир и открыл дверь деревянной домушки.

Боже праведный. Там было жарко, как в аду. Он что решил меня сварить? Я топтался, не решаясь войти.

— Не дрейфь, — Кир поставил пиво на стол, втащил меня внутрь, — Раздевайся.

Я выкатил глаза.

— Клянусь, я тебя пальцем не трону, — продолжал веселиться он.

— Только рискни!

Я потихоньку привыкал к жаре. Без одежды стало более-менее комфортно. Стянув джинсы, я прошел в следующее отделение, где стоял стол и деревянные табуретки.

— Орлов, куда ты смотришь?

Он пялился мне чуть ниже пояса. Сволочь еще и гогочет, словно я какой-то половой инвалид. Хотя все совсем наоборот.

— Слушай, если завидно, то не стоит так ярко это показывать.

— Откуда это? — прокашлял Кир прыская и ткнул пальцем прямо в моего младшего брата.

Что за нелепое веселье?

— Мама с папой очень старались, — я не мог не похвастаться.

— Придурок, я про трусы. Сонин презент?

— А… — мои русские трусы, совсем забыл, — Да. Соня дарила.

— Понятно, — с этими словами он впихнул меня в маленькую комнатку с деревянными полками.

Вот уж это точно ад. Я взглянул на Кира глазами дезертира.

— Пять минут посидим для начала.

Он ткнул пальцем в песочные часы с рисками, которые висели на стене. Влажный горячий воздух тяжело проникал в легкие, но приятно обволакивал горло. Я сел на нижнюю полку склонив голову на руки. Каждую минуту Кир заботливо интересовался: «Нормально?». Я утвердительно мычал. Орлов первый вышел из ада в ад-лайт. Я качнулся, вставая.

Похоже, пять минут прошли.

— Аааааааааааааааааааааа!!! — Орлов окатил меня из шланга ледяной водой.

— Нормально-нормально, — смеялся он, толкая меня на табуретку.

Я лишился дара речи от этого контраста.

Что за люди?

Что за чертова баня?!

Как ни странно, в теле появилась приятная легкость и очень захотелось выпить. Кир протянул мне пиво. Я хлебнул и понял, что жизнь налаживается.

— Ну? Жив? — Орлов ухмылялся, прикладываясь к горлышку.

Я только покивал.

А процесс мне нравился все больше. Не знаю, сколько заходов в парилку мы сделали. Я сбился после пятого. Алкоголь ударил в голову, но ледяная вода держала в тонусе.

Смотритель притащил картошку с грибами и шашлык. Мы уплетали мясо, не заботясь о приборах, брали руками, а картофель задевали ложками, хохоча, как помешанные.

— Ой, Мэйсон, оказывается из тебя можно сляпать приличного русского мужика, — похвалил Кирилл.

Мы опять торчали в парной.

— Расскажи это своей подопечной.

Подопечная, черт. Я же подписался на эту поездку, чтобы поговорить о Софи, а сам напился, наелся, напарился, кайфую.

— Не поможет. Она будет до победного жевать свои интеллигентские сопли. Зациклилась, что мешает тебе и все. Не сдвинешь.

— А может просто я ей нафик не уперся?

Подсознательные страхи повылазили наружу.

— Ты перегрелся что ли? — Кир вытолкал меня наружу и опять обдал холодненькой.

Мы вышли на улицу покурить. Нет, я не перегрелся, скорее переволновался и слетел с катушек.

— Слушай, ну как можно было так уехать? Она же просто сбежала. Без причины, — продолжал я свою исповедь.

— Ага, она и твой член на себе женила без причин, — Кир опять хихикал.

— Что?

— Ты в курсе, что значит надпись у тебя на трусах? — он приподнял бровь

— Значит, что я красавчик.

— Ой, кто ж тебя так надул? — Орлов сложился пополам от смеха, — Уж не Сонька ли?

Я кивнул.

— Крис, там написано «женат».

Пока я шел обратно за стол на лице играла глупая улыбка, перемешанная с полным непониманием. Вылакав от радости еще полбутылки одним глотком, я спросил:

— Ну это ведь не просто так? Это же намек!

— Блин, Крис, ну какой ты тугой местами. Она хочет от тебя ребенка, покупает нижнее белье с недвусмысленным текстом, ждет домой, как солдата с войны, а потом убегает на край света, чтобы не мешать твоей карьере. Какие к чертям намеки? Тут все прямым текстом. Только ты, кажется, грамоте не обучен.

— Кир! Я не понимаю ничего. То все хорошо — и сразу плохо. Как мне ее вернуть? Помоги. Я ведь люблю ее.

— Молодец! Сколько еще народу ты посвятишь в свои чувства, прежде скажешь Соне об этом?

— Да я бы сказал, только поздно.

— Завязывай с пессимизмом. Дай ей время. Пусть соскучится, одумается.

— Спасибо, дружище! Чтоб я без тебя делал. Сам бы в жизни не догадался, — я хлопнул Кира по плечу, надеясь, что он понял сарказм.

Орлов хмыкнул:

— Остряк ты Мэйсон. Придумаем чего-нибудь, вернем ее. Я что-то совсем не хочу обратно в Россию. Если только в Лондон.

И тут я вспомнил о сестре.

— Кстати, чего это ты мутишь с Ник?

— Я ничего не мучу. Я ее люблю, Крис.

— Сочувствую, — я не сдержал смешка.

— Дурак ты.

— Не спорю.