Просто хочу

Мне нужна минута, чтобы отключить нервный тик.

Господи, помоги мне, не сбежать отсюда. Но Ники все еще сжимала мою руку, тащила за собой по устеленному ковром холлу, не давая ни минуты, ни секунды. Я передвигала ногами, осознавая, что двигаюсь лишь по инерции. Сердце не билось. Оно скакало, как на батуте, выделывая кульбиты под горлом.

Ники постучала. Я сглотнула. Сердце последний раз подпрыгнуло и замерло где-то в районе желудка.

Крис открыл нам дверь, молча предлагая войти. Выражение лица было спокойным, и только складочка меж бровей выдавала напряжение. Как бы я хотела расправить её своими пальцами. А лучше губами.

— Объект доставлен. Прошу любить и жаловать. Я вас оставляю. Да, и…напои её хотя бы чаем. И постарайся не доставать ее, — сказала Ники, сверля брата глазами.

Вместо Кристофера поёжилась я. А он просто кивнул сестре на дверь и буркнул:

— Иди уже отсюда.

Ники удалилась.

Мы одни.

Крис подошел и, молча взяв за руку, повел к дивану. Сняв с меня куртку, словно с манекена, он надавил на плечи, усаживая.

— Два чая в двести тридцать четвертый, пожалуйста, — он повернулся ко мне — Скажешь что-нибудь?

Строго.

Эх, скажу, наверно, если сумею.

Но я лишь кивнула, не отрывая глаз от пола. Я заламывала пальцы с таким энтузиазмом, что суставы начали издавать жалобный хруст. Кристофер подошел сел рядом и заключил мои руки в плен своих горячих ладоней.

— Софи, не нужно нервничать. Всё будет хорошо.

Он поднес мои пальцы к губам, начал ласково целовать, едва касаясь. Я открывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Но это был крик. В нём было всё, что он должен был услышать, а я не могла сказать.

Начало потряхивать, потому что он не прекращал целовать мои руки. Хотелось вырвать их, но только чтобы обнять Криса.

Меня спас стук в дверь.

Крис медленно встал и пошел открывать. Это доставили чай.

Подкатив ко мне столик с ароматным напитком, он присел рядом, добавил молока. Меня перекосило. Как они пьют эту гадость? Это даже отвратнее Кирюхиного какао. Крис протянул мне чашку. Он настаивал.

Я поморщилась, не желая приобщаться к английским традициям чаепития, да еще и руки опять затряслись, едва он их отпустил. Смело схватила чашку из его рук, желая поскорее покончить с этим.

И покончила, опрокинув чай на себя. Я вскрикнула от неожиданности, вся моя одежда была мокрой. К счастью, чай был не горячий из-за того же проклятого молока, но я все равно вскрикнула от неожиданности.

Кристофер тут же схватил за края моей водолазки и рванул вверх, быстро стягивая с меня одежду. Я хлопала глазами в ступоре, а он уже начал расстегивать джинсы и стаскивать их с меня. Я поскуливала, когда его руки касались обнаженной кожи. Крис видимо принимал эти звуки за реакцию на ожог. Он потащил меня в ванную, открыл воду, брызгал холодной водой, там, где я попала на себя чаем.

Я отбивалась от его рук, но слова застряли в горле. Кристофер бросил поливать меня и принялся дуть на грудь, и от этого становилось легче и труднее одновременно: я находилась перед ним в одном нижнем белье. Передо мной — самый красивый мужчина в мире, который не мог вскоре не заметить мою реакцию в виде напряженных сосков.

— Тебе больно? — очень тихо спросил он, не поднимая глаз.

— Тт…терпимо, Крис. Спасибо, уже лучше… — я стала заикаться от волнения.

Контроль медленно, но верно покидал мой разум, заволакивая его туманом и желанием.

— Наверное, нужно обработать чем-то.

Боже, благослови мои трясущиеся руки. И я закрыла глаза, боясь «увидеть» то, что сейчас скажу:

— Просто поцелуй меня.

Ни единого звука. Он взял меня за подбородок, заставляя приподнять голову, и вынуждая встретиться с ним взглядом.

Секунда. Ожог.

Слёзы покатились по щекам прямо ему в руку.

Я умру если он скажет что-нибудь.

И умру, если ничего не скажет.

Делай со мной, что хочешь.

Я снова зажмурилась.

Мягкие губы прошлись по моим векам, а его рука скользнула мне в волосы, обхватив затылок. Стирая солёные дорожки поцелуями, Крис медленно продвигался к моему рту. Когда цель была достигнута, я простонала, резко выдохнув ему в рот. Соль на наших губах смешалась — вот она, горечь от глупости, одиночества и страха.

Мы прижимались друг к другу, как продрогшие на морозе существа, пытаясь отогреть наши души. Нежность сквозила в каждом движении губ и рук. Я давала понять, что сдаюсь, что я доверяю ему нас безоговорочно. Он принял это, хотя я уверена, что ему страшно, как и мне. Реальность отошла на второй план, были только мы.

Здесь и сейчас.

— Не надо плакать, — уговаривал меня Крис шепотом, — Если Ники узнает, что я довел тебе до слез — убьет.

Я засмеялась. Крис тоже улыбался, довольный тем, что смог меня немного развеселить. Чтобы слезы не вернулись он снова стал меня целовать, отвлекая от всего дурного, что крутилось в моей голове.