Просто любить

Эйдан откупорил бутылку вина и разлил в сверкающие бокалы. Сэм не слишком разбиралась в винах, но это, судя по густому, темно-рубиновому цвету, было отличное. Он торжественно поднял свой бокал.

— С Рождеством!

— С Рождеством, — чуть слышно проговорила она, делая осторожный глоток.

Ужин был просто великолепен. Для начала они отведали восхитительного салата из авокадо, грибов и орехов, сервированного в выскобленных скорлупках авокадо, затем принялись за индейку с аппетитным гарниром: жареной картошкой со специями, начинкой из каштанов и горкой овощей с тающим кусочком сливочного масла наверху.

— Объедение! — довольно сказала она. — Как тебе удалось такое сотворить?

— Я немного слукавил, — со смехом признался Эйдан. — Все это приготовил шеф-повар. Я просто принес ужин с собой.

— А я-то думала, ты все сделал сам, — весело поддразнила Сэм. — Это самое лучшее Рождество, которое у меня когда-либо было. — (Он удивленно поднял брови.) — Обычно я ничего такого не устраиваю. В детстве, конечно, отмечали, когда я жила у тети. Но мне… Мне кажется, что именно на Рождество я особенно сильно сознавала, что в семье я чужая. Кузинам всегда дарили подарки получше. Они получали кукол Барби со всякими нарядами, а мне доставалась какая-нибудь головоломка или книжка.

— Знаешь, мне трудно представить тебя играющей с куклой Барби, — рассмеялся Эйдан.

— В общем, ты прав, они мне никогда особенно не нравились, но дело не в этом.

— Понимаю. Обычно дети очень остро чувствуют такие вещи.

Сэм вопросительно взглянула на него из-под опущенных ресниц.

— А ты, когда был маленький, хорошо проводил Рождество?

— Да, — задумчиво ответил он. — Хотя и довольно необычно, ведь мы жили в нашем отеле, и родители часто работали в праздники, чтобы служащие могли побыть со своими семьями. — Он откинулся в кресле, потягивая вино. — Это удивительно красивое старинное здание. В холле всегда ставили огромную елку — высотой футов двадцать. А вечером мы заворачивали еду, оставшуюся на кухне, и относили в приют для бездомных. А потом отправлялись на ночную службу в собор.

— Как чудесно!

— Да. И это научило нас, что Рождество — это не только подарки. Когда у меня появятся дети, я буду поступать так же.

Последняя фраза особенно поразила Сэм. Эйдан поставил свой бокал и поднялся.

— А теперь пора приниматься за рождественский пудинг.

Сэм улыбнулась, чувствуя себя абсолютно счастливой. Она и не мечтала, что когда-нибудь встретит такого человека — кого-то, с кем можно весело смеяться и кто был бы так неотразимо привлекателен. Она всегда боялась поверить в то, что однажды сможет полюбить…

Внезапно Сэм скорчилась от резкой боли в левом боку.

— Что случилось? — взволнованно бросил Эйдан.

— Капитан только что забил победный гол.

— Что, малыш толкается? Больно?

— Еще бы! — рассмеялась Сэм, поглаживая живот. — Неважно, ведь это значит, что он здоров.

— Он? — Эйдан изумленно смотрел на нее. — Ты уже знаешь, что будет мальчик?

— Могла узнать, когда ходила на ультразвук, — покачала головой Сэм. — Но не захотела. Наверное, я старомодна. Хочу, чтобы это был сюрприз. Лишь бы родился здоровеньким. Наверное, это главное для любой матери.

— Конечно, — кивнул Эйдан. — А ты уже выбрала имя?

— Пока нет. Пожалуй, Хлоя подойдет для девочки, а для мальчика — может быть, Метью.

— Да. Хорошие имена, — серьезно произнес он. — Но каковы твои планы? Где собираешься поселиться?

— Останусь здесь, — не задумываясь, отвечала она.

— Здесь? — удивился он. — Не думаешь же ты растить малыша в таком неподходящем месте?

— Почему это неподходящем?

— Перестань! — нетерпеливо воскликнул Эйдан. — Независимость хороша, когда ты одна, но с маленьким ребенком… Отсюда так далеко до города. А если он заболеет?

— До города всего полмили, — запальчиво возразила Сэм, тем более что ее это тоже беспокоило. — В любом случае времени еще много. Осталось целых семь недель, а там будет уже весна.

Эйдан промолчал, с видимым усилием подавляя гнев.

— Хотя бы возьми телефон. — Он вынул из кармана сотовый и протянул ей. — В ближайшие дни он мне не понадобится, а как только откроются магазины, я куплю тебе другой.

— Я же говорю, что мне вовсе не…

— Возьми! — сердито рявкнул он.

— Ладно. Спасибо, — она взглянула на неубранный стол. — Господи, что плохо в праздниках, так это то, что потом приходится перемывать гору посуды.

— Оставь. Я отнесу все обратно в отель.

Сэм грустно рассмеялась.

— Хорошо, когда у тебя в распоряжении пара десятков слуг. Ты, наверное, и рубашку-то себе ни разу в жизни не погладил?

— Нет, — насмешливо ответил он. — Зато я сам отношу свои вещи в стирку, а не разбрасываю по полу. Моего брата маме так и не удалось этому научить.

Весь вечер Сэм надеялась, что имя Демиена не будет упомянуто: она боялась смутиться и выдать себя. От Эйдана это вряд ли укрылось бы, и он наверняка стал бы расспрашивать. Сэм поспешно вскочила и принялась собирать тарелки.

— Как бы там ни было, здесь прислуги нет. А посуда сама не уберется.

Он рассмеялся, забирая у нее тарелку.

— Я сам все уберу. Сядь.

— Я же не калека, — возмутилась Сэм, — беременность — не болезнь!