Просто мы разучились мечтать (СИ)

Дыхание – порывистое, стоны становятся страстными криками, и кажется, что вот еще немножко, еще чуть-чуть – и сердце разорвется на куски вместе с телом, которое так предательски чутко реагирует на ласки.

К черту игру… Все игры… Сильнее… Пожалуйста… Лёка…

Марина изогнулась в отчаянном желании продлить это удивительное ощущение единения души и тела, прижалась спиной к Лёкиному животу.

Еще немножко… Только чуть-чуть…

Волна прошла от ног к голове и взорвалась там целым фейерверком ощущений. В глазах вспыхнули все самые возбуждающие картинки, которые она видела за свою жизнь. В горле застыл крик, а в теле – самое потрясающее ощущение, которое только можно было бы себе представить…

Крик медленно остывал в ушах, превращаясь в тихий шепот. Картинка перевернулась, стала объемной и Марина словно со стороны увидела себя, обнаженную, покрытую каплями пота, вцепившуюся в Лёкины волосы и почти плачущую от счастья.

***

Бывают в жизни моменты, когда даже самый циничный и равнодушный человек теряется и не знает, как ему быть. Сегодня Лёка убедилась в этом на собственной шкуре.

Она привыкла к женским выходкам – частенько девушки, с которыми она спала, начинали говорить о любви, еще чаще – о совместной жизни. Некоторые из них устраивали истерики, некоторые уходили, гордо закинув на плечо порванные в пылу страсти колготки. Но – вот беда – то, что сделала Марина, не делал до неё никто.

А ведь как хорошо всё складывалось! Марина играла, Лёка подыгрывала, делая вид, что не понимает её намерений. Слегка унизила, слегка возбудила, трахнула, поцеловала в плечо и предложила чаю. И вот тут всё пошло наперекосяк.

Вид обнаженной женщины, сидящей на корточках у кухонной мойки и тихо плачущей в ладони, ошарашил Лёку. Она смотрела на сжавшуюся в калачик Марину и не знала, что ей делать. Все привычные способы устранения из жизненного пространства всего, что напрягает, в данной ситуации не сработали бы. По той простой причине, что Лена чувствовала – эти слёзы – не игра. Играя, так не плачут.

Окончательно растерявшись, Лёка не стала задавать вопросов или лезть с утешениями. Достала сигареты и закурила, отвернувшись к окну.

Через четыре выброшенных окурка, всхлипывания за спиной сменились шумом воды в душе. Лёка облегченно вздохнула и включила кофеварку.

– Можно мне тоже кофе? – Марина появилась из душа уже одетая и даже подкрашенная. Без малейшего следа слёз на идеально-красивом лице.

– Может, валерьянки? – пошутила Лёка и плюхнула на стол две кружки.

– Нет, спасибо. Лучше к психиатру тогда.

– Идет. Завтра запишу тебя на приём.

О чём говорить дальше не знали ни одна, ни вторая. Поэтому кофе пили молча. Лёка изучала взглядом микроволновую печь, мысленно пыталась составить из названия «LG» слово «вечность». А Марина украдкой смотрела на Лёкины руки.

– Что значит твоя татуировка? – спросила она, наконец.

– Детская глупость.

– Женя. Это твоя первая любовь?

– Послушай, детка, – Лёка улыбнулась и от этой улыбки по Марининой спине прошел холодок, – То, что я тебя трахнула, не дает тебе право задавать такие вопросы. Понятно?

– Это что-то личное, да?

– Мне повторить?

– Не нужно, – Марина осторожно пристроила чашку на стол и встала на ноги, – Я пойду, пожалуй.

– Вызвать тебе такси?

– Нет. Возьму частника. Пока.

И она действительно ушла. Лифт вызывать не стала – спускалась по ступенькам, покачиваясь, словно пьяная. И ненавидела. Лёку, всю сложившуюся ситуацию, собственное унижение, собственные слёзы, и – главное – себя.

Нет, Марина не была окончательной дурой, она прекрасно понимала, что рано или поздно это снова случится. Она готовилась к этому, планировала, как будет выходить из ситуации, но чтобы вот так… но чтобы настолько… В прошлый раз это заняло не один год. Теперь же всё случилось очень быстро. К этому она оказалась не готова. Слишком много эмоций, слишком много боли, слишком большая каша в голове.

Мысли запутались в клубок. Провожаемая насмешливым взглядом охранника, Марина выскочила на улицу и пошла к проспекту. Ветер растрепал волосы, юбка вокруг бедер заходила ходуном, но впервые в жизни женщине было на это наплевать.

Растрепанные чувства, растрепанные мысли, растрепанные волосы. Всё верно. Оставалось решить только один вопрос – что, чёрт возьми, теперь со всем этим делать?

11

Встреча с Игнатьевым прошла на высшем уровне. Как и ожидала Лёка, он принял её условия. Теперь на карту было поставлено всё. Либо её программы понравятся публике, либо придется искать другую работу. Либо пропуск в большую жизнь и большие деньги, либо полный провал.

И началась новая жизнь. Лёка работала на износ, подготавливая первое шоу, перестраивая сцену, репетируя новые танцевальные этюды и расписывая сценарии. С Мариной разговаривала только о деле. Перешагнула через то, что между ними было, с привычной легкостью и забыла навсегда.