Просто неотразима

— Да... Ланс полагает, что у вас могут быть другие планы, — наконец-то перешел к делу профессор.

— Да, — коротко ответила она, избегая смотреть на него.

— Возможно, ты скажешь, чтобы я не вмешивался в дела молодых... — Он умолк, словно ждал, что так она и сделает.

Но она молчала.

— Послушай, ты думала над этим серьезно? — осторожно подбирая слова, продолжал профессор.

— Вы считаете, что мы друг другу не подходим? — тихо спросила Джин.

— Нет... В общем, я не знаю, — признался он. — Главное, Ланс... да, Ланс считает, что ты ему подходишь.

Джин опустила голову, чтобы скрыть удивление.

— Что же он сказал?

— Что ему не бывает с тобой скучно, что ты никогда не изводишь его капризами и не вторгаешься в его внутренний мир.

Это звучало не слишком романтично, но ведь она и такого не ждала.

— Джин, я рискую подорвать авторитет моего сына, но должен это сказать. Я не уверен, что ваши отношения продлятся долго, — осторожно проговорил Дуэйн.

— Все в порядке, профессор. — Она слегка улыбнулась. — Ваш сын предупредил меня о возможном исходе. И я не стану предъявлять к нему никаких претензий.

— Ты любишь моего сына? — тихо спросил Дуэйн.

Сердце Джин бешено забилось, как всегда, когда она думала о Лансе.

— Не уверена, что я знаю, как надо его любить...

Глаза профессора стали печальными. Но в них не было неодобрения. Дуэйн много думал о трудной жизни этой девушки, и именно поэтому старался защитить ее. Пусть даже от собственного сына.

— Может быть, это просто благодарность? — предположил он.

Джин и на этот раз не знала, что ответить.

— Если это так, — продолжал Дуэйн, — то дело того не стоит. Ланс оплатил твои больничные счета, не ожидая ничего взамен.

— Он оплатил мои счета? — потрясенно переспросила Джин.

Дуэйн Диллон быстро понял свою ошибку.

— Я думал, ты знаешь.

— Все мои счета?

Профессор наблюдал, как меняется выражение ее лица.

Шок быстро прошел, сменившись злостью на Ланса и на собственную глупость. Только сейчас Джин сумела сопоставить многие факты. Взять хотя бы поведение ее лечащего врача. Он всегда был вежлив и предупредителен с Лансом, а ей твердил о каком-то престранном благодетеле. Она-то думала, что речь шла о колледже. Как же она не сообразила раньше?

— Джин! — Профессор схватил ее за руку как раз в тот момент, когда она собралась убежать. — Я не должен был говорить тебе это.

— Разве?

— Ведь если ты не знала, то вряд ли испытывала благодарность?

— Да, вы правы. Я никогда не была благодарна вашему сыну. — Джин была в ярости. Почему ей не сказали? Она никогда не приняла бы этой благотворительности, особенно от Ланса.

— Вижу, я тебя разозлил. — Профессор жалел, что вмешался в их отношения. — Пожалуйста, не предпринимай ничего, пока не остынешь.

— Я абсолютно спокойна!

Действительно, внезапно Джин совершенно успокоилась. Теперь ей все стало ясно. Наивно было предполагать, что между ней и Лансом Диллоном что-то может быть. И теперь она еще должна ему не меньше сотни тысяч долларов!

— Профессор, вы отвезете меня обратно?

— Ты имеешь в виду завтра?

— Нет, сейчас.

— Я... — Он и добивался такого решения, но оно не принесло ему радости. — Если хочешь, — неохотно добавил он.

— Пойду, соберу вещи.

Джин стрелой вылетела в коридор и пронеслась мимо гостиной. Она не стала искать Ланса. Увидев его, она взвилась бы, а их ссора могла бы испугать Дорри.

Она побросала в сумку одежду, учебники, фотографии, ракушки и другую мелочь. Сверху оказалась фотография, на которой они с Дорри весело улыбались. Нет! В Джин словно черт вселился. Она выкинула из сумки все фотографии, ракушки, вообще все, что приобрела здесь. Она будет жить налегке, как раньше. В ее жизни нет места привязанностям.

— Джин! — Ланс стоял в дверях.

Она не обернулась и не остановилась, а лишь с треском застегнула сумку и швырнула ее на кровать.

— Твой отец отвезет меня обратно, — процедила она сквозь зубы, направляясь к двери.

Джин была так зла, что не могла смотреть на него. Она уставилась в какую-то точку на его плече и, не мигая, ждала пока Ланс пропустит ее. Но он не шевельнулся.

— Не спеши, — сказал он. — Отец повез Дорри ужинать.

Джин почувствовала горечь и боль. Даже профессор оставил ее. Но чего, в конце концов, она ожидала? Она здесь чужая.

— В таком случае я поеду на автобусе. Пожалуйста, уйди с моей дороги, — непреклонно потребовала она.

— Ты не можешь так уехать.

Ланс шагнул к ней, но она отшатнулась. Он не должен, не имеет права к ней прикасаться!

— Прости, Джин, что я ничего не сказал тебе о больничных счетах, — заговорил Ланс. — Возможно, ты и должна была знать, но это не такая уж большая трагедия...

— Ты лгал! — выкрикнула Джин, еле сдерживая слезы.

— Разве было бы лучше, если бы я сказал правду? Ты лежала в больнице и ненавидела весь мир и меня в частности. Могу себе представить, что с тобой было бы, если бы ты узнала, что обязана мне.

Слово «обязана» еще больнее задело гордость Джин.

— И до какого момента ты собирался все скрывать? Может быть, до сегодняшнего дня, чтобы у меня был стимул остаться с тобой? Ну конечно, ты ведь купил меня!