Просто Он

Начинаю рассказ и понимаю, что каждое слово, каждая фраза, отзывается в сердце глухой болью. Я как будто заново переживаю все. Сперва я думаю, что история будет короткой, но вспоминаются какие-то детали, события, мелкие штрихи, о которых вроде бы уже и забыла, а теперь они вдруг стали важны. Прежде всего, много говорю о маме. Чувствуя, как увлажняются глаза.

Как же мне тебя не хватает, родная! Почему же все так несправедливо в этом мире? Почему, за все заплатила именно ты?

Алекс обнимает меня одной рукой, второй везет коляску, в которой так мирно посапывает Лялька. Как же она похожа на мою маму! И как же я хотела назвать дочь в мамину честь!

Отец был категорически против. Сказал — как отрезал, мол, назовешь Ульяной, можешь забыть, что я твой отец. Я сначала не поняла, что он всерьез. Я ведь с детства мечтала, что дочку назову как маму. Такое необычное для ее времени красивое и редкое имя! Да, в наше время оно уже стало привычным, а тогда, когда мама росла, Ульян практически не было. И вот папа решил запретить мою мечту! Ну, мне казалось, что он просто неудачно шутит. Что все это из-за того, что ему не нравится Игорь, что когда малышка родится он увидит ее, услышит имя, растает и все простит. Не растаял.

— То есть, он не хотел, чтобы имя твоей матери носил твой ребенок? — Алекс, кажется, потрясен.

— Я думаю, все-таки это потому, что папа… отец ненавидел Игоря.

— Ну, почему он его ненавидел, наверное, и спрашивать не надо?

Да уж. С этим все понятно. Отец всегда был не просто умным, он вроде как умел «читать» людей. Хотя я часто думаю о том, почему же он не прочитал свою женушку? Или прочитал и решил, что именно такая подлая змея ему подходит?

Наверное, я только сейчас начала осознавать, что нашу семью поддерживала мама, и отца во многом сделала именно мама. Она была ядром, центром, очагом — как угодно. Поэтому без нее все так быстро развалилось. Поэтому и папа без нее перестал быть папой и стал отцом…

— Игорь ему сразу не понравился. Хотя очень старался произвести впечатление. И на меня, и на отца. Он выглядел так… Ну, как тебе объяснить… Мужчина с рекламной обложки. Дорогой костюм сидит как влитой. Туфли ручной работы из Италии. Часы швейцарские — причем, не одна модель, не пресловутый Rolex…Машина с водителем.

Смотрю на Алекса и вижу усмешку на его лице. Ну, конечно, он же все узнал об Игоре…Считает меня круглой дурой…

— Я понимаю, это очень глупо, что я вот так… повелась на все это.

Неожиданно Алекс прижимает меня к себе, берет за подбородок, смотрит в глаза.

— Малышка, мне просто очень обидно, что я в это время был где-то далеко от тебя и не мог защитить.

В груди становится жарко и слезы закипают на глазах. Он наклоняется, чтобы губами собрать их.

— Не нужно. Забудь. Если ты будешь плакать, то… Не нужно ничего рассказывать. Я не хочу, чтобы ты переживала.

Но я понимаю, что это нужно мне. Я сама хочу еще раз это пережить, чтобы потом закрыть воспоминаний навсегда и выбросить ключ.

— Знаешь, я ведь не была такой уж наивной. Правда. Ну, во-первых, мой отец был очень состоятельным и, скажем так, влиятельным человеком.

— Я знаю… — мне кажется, он сказал это сквозь зубы, с какой-то… обидой что ли? Или… Неприязнью? Ну, возможно. Если он искал информацию обо мне то, наверняка узнал и об отце. Да что там, обо мне и нет ничего такого, я же просто дочка Сокольничего.

— К нам в дом были вхожи такие же богатые и влиятельные. И в дорогих костюмах, и не на машинах даже, а с личным авиапарком. Но… я, наверное, была слишком молоденькая, юная. Я вообще не думала о том, что мне нужно подбирать себе мужа из этого вот круга. Не то, чтобы они мне не нравились…Я, правда, просто не думала тогда о каких-то выгодных партиях. Мне хотелось быть любимой, хотелось… ну, не знаю… как у Ромео с Джульеттой. Это глупо, да?

— Это нормально, Жень. Ненормально, когда совсем юная девочка просчитывает свою жизнь, думая только о том, какой у будущего мужа счет в банке, сколько машин и самолетов, и какие дома, и виллы. То есть, не нормально думать только о материальном. Я бы никогда не стал принуждать сестру к браку по расчету.

— А она вышла по любви?

— О… — он улыбается нежно, по-доброму, настоящий любящий брат. — у нее интересная история. Она как-нибудь тебе расскажет. Кстати, мы приглашены на ужин завтра.

Я смущаюсь. Мне и хочется увидеть его семью и… страшно.

— Не бойся. Я буду с тобой. Не отдам тебя Дашке на растерзание.

— А что, она может растерзать? — вспоминаю ее комикс и тоже улыбаюсь.

— Она — может!

Он смеется, снова прижимая меня к себе, потом осторожно целует.

— Надо возвращаться, мне скоро ехать в офис.

— Хорошо…

— Ты закончила на рассказе о богатых друзьях отца… Помнишь? Ты сказала — во-первых, а что было во-вторых?

— Во-вторых… я не помню… — Мы оба смеемся, но потом, я вспоминаю об Игоре и смех тает на моих губах. — Во-вторых друзья брата. Помоложе. Амбициозные. Сначала смотрели на меня как на мебель. Потом стали наперебой ухаживать. Мне это льстило, конечно… Но…Знаешь поговорку, никогда не подслушивай, если хочешь узнать неприятные вещи?

— Представляю…