Просто птицы

Теперь на всех уроках и переменах она рисует человека с большими крыльями, белые ватные облака и лазурный свет. Но поля тетради ставят границы, а ей так хочется показать это необъятное пространство, утонуть в своём собственном рисунке, что в какой-то момент она рушит четвёртую стену и выходит на парту. Со всех сторон набрасываются монстры. Вот девочка её возраста тычет пальцем и смеётся, обнажив пасть. А вот мальчик, желающий заполучить ту девочку, похожий на оборотня, трясёт своей гривой и скалится. И, наконец, женщина с тремя головами, каждая из которых ей что-то говорит, смотрит немигающим взглядом. Красные глаза налиты кровью, она размахивает клешнями и угрожает, чёрный дым так и валит из ноздрей. Либо она сожрёт Веронику, да не подавится костями, либо Ника сотрёт своё безграничное небо с парты и спустится на землю. Таковы условия. Летать или существовать?

– Ничего убирать я не буду.

Ника сделала свой выбор, теперь остаётся ждать второй части договора. Кости уже хрустят на зубах женщины, а из красных глаз льются струи крови по обвисшим щекам.

Собрав свои вещи в рюкзак, девушка уходит под свирепые взгляды монстров. Своё небо она не отдаст никому. Незнакомец, где же ты… Но в коридоре её ловит ещё более страшный монстр, которому уже доложили из преисподней, что произошло. Один из воздушных шариков отвязался и хотел улететь, но его больно дёрнули обратно, на этот раз привязав к кирпичу.

Отсидев в кабинете злого монстра не один урок, вместе они дождались родителей Ники. Но весь «серьёзный» разговор она пропустила мимо ушей, смотря за спину вурдалака, в синеву. А когда настало время уходить, мать больно схватила за плечо и потащила к двери, словно куклу. Ещё один монстр в её жизни…

В коридоре обрушился шквал желчи, из большой зубастой пасти потекла жёлтая пахучая слюна с примесью яда.

– Ты как с учителями разговариваешь? Совсем с ума сошла? Ты что меня позоришь, я тебя так воспитывала? Что ты молчишь, глазами хлопаешь, отвечай! Я тебя так воспитывала? Ну, молчи, дома молчи, здесь молчи, мне всё равно. Без компьютера и телефона посмотрим, как ты заговоришь.

На пустом лице вдруг появилось сияние медленно растягивающейся улыбки, словно ангельский свет озарил коридор.

– Нет, вы посмотрите, она ещё и улыбается! Ну поулыбайся мне ещё, дома отец тебе так ремня всыплет, вмиг улыбку сотрёт.

Без компьютера, без телефона…Там, на крыше, с ним. Прижиматься к его коже, гладить бархатные крылья, верить… Мечтать.

Дома осуществилось всё, что обещали: ни компьютера, ни телефона, ни графического планшета вдобавок. А отец выпорол ремнём, да и взялся за рюмку. Когда он представал в своём привычном обличие – пустые безжизненные глаза, полуоткрытый рот с резким запахом, несвязные мысли – он был ей привычнее, он был собой. Бледный вампир, поглощающий всё вокруг, особенно её жизненную энергию. Уже потом, спустя годы, она научилась её прятать от него по закоулкам души, а он всё вытряхивал, проверял каждый миллиметр… но не находил. Получив свою дозу боли и разочарований, Вероника дождалась ночи, когда вампир уснёт над кубком, а монстр-мать погрузиться в мир мелодрам и мыльных опер. После чего она выбежала в холодные объятия тёмных тоннелей, по которым пробралась на ту же крышу. Там её уже ждал Незнакомец.