Просто судьба

— Ты хорошо знаешь Уголовный Кодекс? — поинтересовался мужчина.

— Нет, — она замотала головой и обхватила себя за плечи, как будто ей было холодно. — Миша нас заставил изучить только то, что могло понадобиться в работе, а Уголовное право в этот список не входило.

Артем задумчиво кивнул, и было такое ощущение, что в данную секунду он принимает какое-то важное решение. Алену начало медленно трясти от озноба.

— Его обвиняют в изнасиловании. В заявлении, написанном твоей матерью, сказано, что на протяжении нескольких лет ты имела половую связь с ее гражданским мужем, с которым на тот момент она прожила десять лет гражданском браке.

Расширившимися от ужаса глазами Лёна смотрела на невозмутимого мужчину, сидящего рядом с ней. Хладнокровный, рассудительный, непробиваемый. А ее уже трясло от всего того, что она узнала. Было чувство, что на нее свалилось что-то настолько тяжелое, что вынести это она будет не в состоянии. Черт, во что превратилась ее…Вика за эти годы? Как можно так жить?!

Алена подозревала, что в ее глазах плескался ужас, и чувствовала, как по всему телу распространяется холод страха, замораживая кровь внутри нее. От пальцев ног и пальцев рук, с каждым мгновением приближаясь все ближе к сердцу. Она даже почувствовала, как отлила от лица кровь, а к горлу подступила горечь.

— Мать твою, — выругался Артем, глядя на помертвевшую и побелевшую от шока девушку. — Ален, отомри! — когда она не ответила и даже, казалась, не восприняла его слова, он, продолжая одной рукой вести машину, другой прикоснулся к ее плечу и слегка встряхнул, на этот раз с толикой внимания глядя на девушку. — Ильина, чтоб тебя! Мне что, врача вызывать?! Успокойся иначе ты никуда не поедешь! — привел он последний аргумент.

— Я в порядке, Артем, — медленно произнесла Лёна, как будто ей требовалось неимоверное усилие, чтобы исторгнуть из себя любой звук. — Не надо ничего.

— Ты как собралась лететь такая? — казалось, еще немного и он остановится, выкинет билет, отвезет ее домой и запрет замков на десять. — Черт, что ж вы бабы впечатлительные такие!

— Рассказывай. Быстро, — Алена резко прервала его бухтение и недовольство, а когда Артем попытался возразить, строго и серьезно на него посмотрела, давая понять, что не отступиться. — Как Вика смогла подать заявление? Это же неправда! Все! С первого до последнего слова!

— Правда-неправда, но смогла, — Артем слегка пожал плечами. — Все дело в том, что, первое — есть свидетели, подтверждающие ее слова, а второе — тебя нет, чтобы это все опровергнуть.

— Стой, стой, стой, — девушка жестом попросила Христенко остановиться. — Почему не позвали меня? Там же должно быть что-то: вызов, требование, повестка…черт, я не знаю, но это же меня тоже касается. Без меня они ничего не смогут сделать. Так ведь? — Алена вопросительно уставилась на Артема, который после ее последних слов еще сильнее нахмурился. — Так?

— Да, но…его обвиняют не только в этом.

— Что еще? — устало вздохнула Лёна.

— Вика написала в заявлении о том, что у Игоря с тобой несколько лет были половые отношения без твоего согласия, — от испытующего взгляда Христенко Алена покраснела, но сразу взяла себя в руки и кивнула. — Встает логичный вопрос: а что все это время делала Вика? Логично?

— Логично, — кивнула девушка, не совсем понимая, к чему он клонит. — И?

— И еще твоя мать…

— Вика, — резко перебила Алена.

Артем недоуменно нахмурился:

— Что, прости?

— Вика, а не мать. Она перестала быть моей матерью очень-очень давно.

Алена не оправдывала себя перед Артемом, нет. Но это "мать" резало уши. Девушка физически не могла пересилить себя. Тогда, в 2006, в ней что-то сломалось, умерло. Это как…проверяют грузоподъемность чего-то. Накладывают сверху тяжелые предметы, еще и еще, с точностью ювелира вымеряя грамм за граммом. Так было и у нее, только Вика играла с ее душой, на протяжении многих лет выясняя, сколько сможет она унести. И когда душа уже стонала и плакала от боли, ясно давая понять, что это предел всему, предел ее возможностям…Тот, кто захотел бы просто закалить — остановился бы, тот, кто хотел уничтожить — сделал последний шаг. Но только Алена все равно встала. Несмотря ни на что. Только матери у нее больше нет.

— Ладно, не важно, — Артем отвлек Лёну от невеселых мыслей. — В общем, в ее заявлении так же написано, что Игорь угрожал ей физической расправой, иногда…совершая половой акт с ней…против воли. И до развода с ним она боялась рассказывать об этом. Боялась за собственную жизнь и жизнь своего ребенка.

— Ну это же бред, Артем! — всплеснула руками Лёна, каждой клеточкой тела источая ненависть и ярость. — Я убью ее!

Христенко снисходительно усмехнулся:

— Ну да, ну да, охотно верю. Но! — он резко повернул руль, объезжая пробку. — Тебе надо сделать все грамотно. Во-первых, как ты сказала, все это ложь. Вы должны будете это доказать. Во-вторых…

— Почему меня не нашли? Кого они спрашивали? — поспешила она узнать это у Артема, чувствуя, что сейчас свалиться столько информации, что она про это забудет. — Игорь же знал, где я. И Аннушка, в смысле, моя учительница.