Просто вдвоем

Мелоди что-то говорила, но я ничего не понимал. Наверное, ветер выдул мне последние мозги. Или дело было в слове «pink».

– Лэндон?

– А?

– Давай посмотрим на твои карты, – предложила она тоном, в котором можно было расслышать что угодно, только не радостное нетерпение. Я открыл блокнот, и у нее отвисла челюсть: – Боже мой!

– Что такое?

Взмахнув ресницами, Мелоди перевернула лист.

– Вау! Да ты… художник? – Я облегченно вздохнул и пожал плечами. Мелоди открыла следующую страницу. – Боже мой! – повторила она. – Как здорово! А это крошечные человечки? И деревья? Ух ты!

Медленно пролистав все карты и дойдя до конца, Мелоди сделала то, чего я не ожидал: открыла самую первую страницу. Я потянулся за блокнотом. Мне не хотелось грубо вырывать его из рук, но и показывать рисунки, которые до сих пор никто не видел, я тоже боялся.

– Хм… Карт больше нет…

Мелоди приоткрыла рот и покачала головой, как будто не верила глазам. Чувствуя, что лицо у меня горит, я следил за движениями ее пальцев, перелистывавших страницы: вот чайка чистит перья, а вот дедушка спит в своем любимом кресле.

Я опустил руку и стал ждать. Наконец Мелоди просмотрела все рисунки и вернулась к первой карте.

– Нарисуй и меня.

Я моргнул и кашлянул, а она слегка покраснела.

– Э-э… Конечно.

– Кто это? – спросил женский голос, напугавший нас обоих.

Мы отпрянули друг от друга, и я чуть не свалился со стула. Мелоди на секунду стиснула зубы, но тон ее был сама кротость:

– Это Лэндон, мама. Мы с ним работаем над проектом по географии.

Миссис Доувер оглядела меня, и я сразу застеснялся своей поношенной одежды, растрепанных волос, дешевых часов на одной руке и выцветшей серой банданы, которую повязывал на другую.

– Вот как? – Миссис Доувер вскинула брови и снова перевела на Мелоди такие же, как у той, светло-зеленые глаза. – Я думала, ты ходишь на географию с Кларком.

– Миссис Дюмон сама назначила напарников, – сказала Мелоди с легким намеком на вызов и в то же время как бы оправдываясь: я, мол, не виновата, что оказалась с ним в паре.

– Хм… Ну хорошо. Я буду напротив, у себя в кабинете. Дай знать, если что-то понадобится.

Миссис Доувер быстро развернулась и исчезла в дверном проеме, который был виден с наших мест. Мелоди закатила глаза, но на этот раз ее раздражение вызвал не я:

– О господи! Она такая заноза в заднице! Предки задолбали!

Я улыбнулся, она улыбнулась в ответ, и сердце у меня забилось неровно. Черт возьми! Она была классная, но до чего же не годилась мне в подружки, всерьез и надолго связавшись с другим!

Мы проработали над нашим проектом еще два часа. За это время она пять раз обменялась эсэмэсками с Кларком, а два раза ей позвонили. Мать являлась с проверкой каждые пятнадцать-двадцать минут. Наконец Мелоди проводила меня до двери и, пока я застегивал куртку, сказала, предварительно оглянувшись:

– Так, может… в следующий раз я к тебе зайду? – Ее голос стал тихим и мягким. Этот смелый замысел должен был остаться между нами. – И мама не будет нас дергать. Или твоя еще хуже? Но вообще-то, дальше, по-моему, уже некуда.

Я с усилием сглотнул и покачал головой:

– Нет. В смысле, да, конечно, приходи.

Получалось, я только что пригласил Мелоди Доувер к себе домой? Где у меня нет даже нормальной комнаты? Я что же, полный кретин? Да, да и да! Но отступать было поздно. И теперь я не мог отделаться от мысли, что Мелоди будет сидеть у меня в спальне, то есть на моей кровати, поскольку больше там сидеть было негде.

Долгожданным утром я вскочил с постели при первом писке телефонного будильника. Неожиданный ливень заставил меня ускорить и без того быстрый шаг, так что за десять минут до первого звонка я уже стоял у школы. Обычно учеников не пускали в здание раньше времени, но шел дождь, и, если бы нас заставили мокнуть за закрытыми дверями, это было бы совсем уж откровенным свинством со стороны школьной администрации.

Скрип моих подошв о линолеум гулко разносился по пустым коридорам, и я, даже не оборачиваясь, догадывался, что оставлял за собой дорожку мокрых следов. Мои собственные скрипучие шаги заглушали остальные звуки; вдобавок я был погружен в мысли о предстоявшем уроке географии, и все это ослабило мой, вообще-то, довольно развитый инстинкт самосохранения.

– Окунулся в океан, Максфилд, или просто обоссался?

Я не остановился и не обернулся, но и не побежал. Хищные животные и жадные до власти никчемные люди всегда бросаются догонять убегающих.

Этот гад схватился за мой рюкзак. Я мог бы выскользнуть из лямки и рвануть вперед, но что-то помешало мне опуститься настолько низко. Я резко повернулся к нему лицом. Конечно же, с флангов его прикрывали два приятеля. Вымок он почти так же, как и я.

– Чего надо, Уинн?

Я произнес это спокойнее, чем на самом деле себя чувствовал. Сердце колотилось, но я не дрожал.