Просто вместе

– Письмо, которое было при Винсенте Ван Гоге 29 июля 1890 года… Я только на следующий день и потом, когда читал и перечитывал предисловие, сообразил, что он покончил с собой, этот идиот. Что он его не отослал, это письмо… Я чуть с ума не сошел, понимаешь… Все, что он пишет о своем теле, – я это чувствую. Его страдание – не просто слова… Это… Знаешь, мне плевать на его картины… Да нет, конечно, не плевать, но я читал не об этом. Я понял другое. Если ты не соответствуешь, не оправдываешь чужих ожиданий – будешь страдать. Страдать, как животное, и в конце концов сдохнешь. Но я не сдохну. Нет. Я его дрг, я его брат, и я не сдохну… Не хочу.

Камилла онемела от изумления. Апчхиии… Пепел с сигареты упал в чашку.

– Я говорю глупости?

– Да нет… напротив… я…

– Ты ее читала?

– Конечно.

– И ты… Тебе не было больно?

– Меня больше всего интересовала его живопись… Он поздно начал писать… Был самоучкой… Таким… Ты… ты знаешь его работы?

– Подсолнухи, да? Нет… Собирался сходить посмотреть или альбом полистать, но, честно говоря, нет желания, предпочитаю собственные образы…

– Оставь себе эту книгу. Дарю.

– Знаешь, однажды… если выберусь, я тебя отблагодарю. Но не сейчас… Сейчас я похож на кочан капусты, ободранный до кочерыжки. У меня ничего нет, кроме вот этого бурдюка с блохами.

– Когда ты уезжаешь?

– Если ничего не случится – на той неделе…

– Хочешь меня отблагодарить?

– Если смогу…

– Попозируй мне…

– И все?

– Да.

– Обнаженным?

– Если согласишься…

– Черт… Ты не видела, что у меня за тело…

– Могу себе представить…

Он завязывал кроссовки, а пес возбужденно прыгал вокруг него.

– Уходишь?

– На всю ночь… Постоянно… Брожу до изнеможения, иду за дозой к открытию центра, возвращаюсь и ложусь, чтобы продержаться до следующей ночи. Лучшего способа пока не придумал…

В коридоре раздался какой-то шум. Шерстяной волчок сделал стойку.

– Там кто-то есть… – Венсан запаниковал.

– Камилла? Все в порядке? Это… это твой верный рыцарь, дорогая…

В дверях стоял Филибер с саблей в руке.

– Барбес, лежать!

– Я… Я сме… смешон, да?

Камилла рассмеялась и представила их друг другу:

– Венсан, это Филибер Марке де ла Дурбельер. Мой генерал, это Венсан… тезка Ван Гога…

– Счастлив познакомиться, – ответил Маркиз, пряча саблю в ножны. – Смешон и счастлив… Ну что же… я… Я, пожалуй, пойду…

– Я с тобой, – объявила Камилла.

– Я тоже.

– Ты… Зайдешь в гости?

– Завтра.

– Когда?

– Во второй половине дня. Можно с собакой?

– Ну конечно, вместе с Барбесом…

– Боже! Барбес… Еще один ярый республиканец! – расстроился Филибер. – Я бы предпочел аббатису де Рошешуар!

Венсан бросил вопросительный взгляд на Камиллу.

Она только плечами пожала.

Обернувшийся в этот момент Филибер вознегодовал:

– Черт знает что такое! Имя несчастной Маргариты де Рошешуар де Монпипо не должно стоять рядом с именем этого негодяя!

– Де Монпипо? – переспросила Камилла. – Ну и имена у вас… Кстати… Чего бы тебе не поучаствовать в викторине "Вопросы для чемпиона"?

– Стыдись! Сама прекрасно знаешь почему…

– Ничего я не знаю. Объясни.

– К тому времени как я сумею нажать на кнопку, начнется выпуск новостей…

11

Она не спала всю ночь. Кружила по комнате, изводила себя, пугалась призраков, приняла ванну, встала поздно, поставила под душ Полетту, кое-как причесала ее, и они отправились на прогулку на улицу Гренель. Зашли в кафе позавтракать, но ей кусок не лез в горло.

– Ты сегодня нервная…

– У меня важное свидание.

– С кем?

– С собой.

– Ты идешь к доктору? – всполошилась старая дама.

После обеда Полетта, как обычно, задремала. Камилла забрала у нее вязанье, укрыла пледом и на цыпочках удалилась.

Она закрылась у себя, раз сто переставила табурет и придирчиво осмотрела кисти и краски. Ее тошнило.

Франк только что вернулся и отправился прямиком к стиральной машине. После истории с испорченным свитером он сам закладывал белье в машину, комментируя, как клуша-домохозяйка, изъяны сушки, растягивающей трикотаж и расслаивающей воротнички.

С ума сойти до чего увлекательно.

Дверь открыл Франк.

– Я к Камилле.

– В конце коридора…

Потом он закрылся у себя в комнате, и она была ему благодарна за проявленную в кои веки раз тактичность…

Оба они чувствовали себя неловко, но по разным причинам. Вранье. Причина была одна и та же: страх.

Ситуацию спас он:

– Ну что… Начнем? У тебя есть ширма? Хоть что-нибудь?

Она возблагодарила Небо.

– Видишь? Я натопила. Ты не замерзнешь…

– Потрясный камин!

– Черт, мне кажется, что я попал в кабинет врача, меня это нервирует. Я… Трусы тоже снимать?

– Если хочешь, можешь не снимать…

– Но, если сниму, будет лучше…

– Да. Но я в любом случае всегда начинаю со спины…

– Вот же непруха! Уверен, у меня там полно прыщей…

– Не беспокойся на этот счет; поработаешь голый по пояс на свежем воздухе, и они исчезнут – даже прежде, чем ты успеешь разгрузить первую машину навоза…

– Знаешь, из тебя бы вышел первоклассный косметолог.

– Может быть… Давай, выходи и садись вот сюда.

– Ты бы хоть у окна меня посадила, что ли… Все было бы развлечение…

– Не я решаю.

– А кто же?

– Свет. И не жалуйся, потом тебе придется все время стоять…

– Долго?

– Пока не упадешь…

– Уверен, ты сдашься первой.