Просто выжить

— Вот никогда она не похвалит, зато за малейшую неточность — штраф. Даже за мелочь, которую видно только с изнанки. И переделать заставит, ну, это-то правильно, конечно, но ещё и оштрафует. А сама жмётся в мастерской лишний раз свет обновить. У неё светло только в приемной, представляешь? И вечно-то ворчит и бездельницами обзывает. И все-то у неё дармоедки. А в обед кормила так, что мы через час уже голодные были. Приходилось с собой что-то приносить. А ведь положено кормить работников. Я, когда наследство-то получила, в тот же день ушла. А через месяц открыла своё ателье и от неё ещё 3 мастерицы ушли ко мне. Они у меня и до сих пор работают, хотя я сперва платила не больше фру Шарп. Кормила, правда, досыта. Ну и относилась по-человечески. Так что никак у нас любовь взаимная не получается. Она очень хороший мастер, правда. Но не очень хорошая женщина. Она и фру Калерия соперничали сильно. За заказы бились, да кто больше аристократок обслужит. А я и горожанкам никогда не отказывала. Какая разница, кто платит? Я-то всего четыре года сама хозяйка. И вдруг ей такой удар судьбы. Калерия подалась в Кроун, а она — всё равно не первая в городе. Баронесса, как увидала «Морину», так теперь у меня и заказывает. А раньше у фру Калерии шила.

Елинка подумала-подумала и пообещала научить Лицу ещё паре фокусов. Если даже у фру Калерии не получится в Кроуне и она вернётся — найдет, что в замен казанши предложить и разойтись миром.

Договорились на изготовление прилавка с фором Мерусом. Немного доплатили за срочность. Фор Дор оказался смазливым красавчиком и не слишком понравился Елине. Он пообещал установить замки в витрине — «непременно самолично» и навязался проводить «двух прекрасных фру».

Вечером, за чашкой чая, Елина обратилась к Лице с просьбой помочь найти учителя.

— Даже не знаю, Еля. Так вот на ум никто не приходит. Я поспрашиваю. А сейчас пошли спать — сил нет, как устала.

Через день установили витрину. Вопреки всем советам Елинка настояла на внутренней бархатной отделке. Заднюю доску и боковины, где обычно размещают зеркала, покрыли светящейся краской.

— Надо же, как красиво. Никогда не видела такого, обычно свет делают сверху.

— Ну, Лица, сверху тоже обязательно будет.

За спиной продавщицы должны стоять букеты. Поэтому у каждой полки выкрасили светящейся краской низ — он ярко освещал всю нижнюю полку. Всего полок вышло четыре. Пятая, верхняя — просто для подсветки.

И сбоку этого великолепия — удобный стульчик для продавщицы.

Лица лично перебрала все коробки и составила накладную на весь товар. Пришлось купить толстую тетрадь. Каждую мелочь описали и оценили. Это не рынок. Здесь цены фиксированные. Бумага стоила каких-то бешеных денег, поэтому очень ценилась способность писать мелко, но разборчиво, как Лица. Оставили пустую графу, где будет отметка — продано. И в конце каждого листа столбиком подбили цену. Оставили пустое место на ревизию. Надо срочно изобретать хотя бы счеты. Принцип подсчетов Елина знала, ну и продавца научит.

У Лицы в задних комнатах кипела работа. На 2 огромных столах стегали «Морины». Еще за одним шили платья.

— Ты не боишься, что мастерицы уйдут с секретом и сами начнут на себя работать?

— Во-первых у них договора на пять лет у каждой. Так обычно не делают, но я сделала. Во-вторых ни одна не знает, как размещать внутренности и, даже, что именно там есть. Это я делаю только сама. Им остается простёжка по рисунку. Я всегда, прежде чем на стёжку отдать, края обрабатываю лично, что бы внутрь не заглядывали. Я даже режу только сама и без них. Так что пока — секрет мой.

Пригласили плотника, он отделил небольшую часть помещения, поставил дверь с замком. Ключ Елинка отдала Лице. Там будет её личный склад. Много места ей не нужно, но запас товара должен быть.

Продавщицу привела Лица. Девушка, лет двадцать пять на вид, худенькая изящная блондинка с кокетливыми кудряшками, деликатная, милая, с тихим нежным голоском. Внешне — просто находка.

— Ты, Еля не сомневайся, я Дину уже лет пятнадцать знаю. Она все годы в кондитерской работала у фру Крег. Уж на что баба вредная была, но Динка даже с ней ладила. А тут она померла родами, и фор Крег начал себя вести недостойно. Так что бери, лучше ты не найдёшь.

Договорились на пять процентов с продаж. Сама идея платить проценты вызвала удивление и у Динки и у Лицы. Вечер сидели, разбирали на пальцах, что и как. Елина пообещала первый месяц, пока покупатели не прознают, маленькую зарплату. До рекламных плакатов тут ещё не дошли, но Елина зашла в несколько маленьких дорогих кондитерских и договорилась за букеты, оставленные как реклама, что интересующихся будут отправлять к ней в лавку. Двум хозяйкам подарила новые серьги из тех, что попроще, с условием носить не снимая минимум два месяца и одной продавщице, там хозяйка только раз в седьмицу вставала за прилавок, когда у девушки был выходной.