Просто выжить

Но разговор с баронетом ничего не дал, кроме тонкой ниточки. Санчо легко поведал, что было нападение на маленький обоз, что убили какого-то возницу, а его дед убил нападавших. Но никаких подробностей он не знал. На вопрос, что делал здесь барон, маленький паршивец просто отказался отвечать и посоветовал спросить у барона. Но из рассказа баронета Джем сделал один вывод. Главная здесь — вот эта тощая пигалица. Не хозяйка и не хозяин, а девчонка. Все разговоры мальчишки сводились к фру Елине. Она сделала то-то, она приготовила вот это, она учит баронета лепке. Что, простите? Баронета — лепке? Вы учитесь лепить горшки, баронет? Не горшки? А что? Спросить у фру Елины? Ну очень странная семья.

Ладно, попробуем по другому. Джем прекрасно знал, что нравится женщинам. О его романах и похождениях в полку слагали легенды. Раз уж во время завтрака его любезно пригласили питаться с семьей, то можно воспользоваться ситуацией и хоть что-то узнать. Разве устоит деревенская крошка против него?

— Фру Елина, не могли бы вы уделить мне немного времени? — и улыбнуться девчонке.

— После ужина вас устроит, господин лейтенант?

— Конечно.

После ужина Елина пригласила лейтенанта в мастерскую.

На столе были разложены новые изделия. Рядом стопка коробок для упаковки. Чтобы мальчишки не шкодничали Елина припрягла их по полной.

Лейтенант восхищенно присвистнул.

— Простите, фру…

— Лейтенант, у вас плохо с памятью?

Не господин лейтенант? Что она себе позволяет? Барон, конечно оставил её охранять, но правила для простолюдинов никто не отменял.

— Почему… С чего вы взяли?

— Я представлялась вам только сегодня утром. Ко мне следует обращаться — фру Елина.

— Прошу простить мою невежливость. — Джем щелкнул каблуками.

Ах, тыж… зараза малолетняя… Корчит тут из себя принцессу. Но лицо Джем держать умел. Столичная школа как-никак.

— Присаживайтесь, господин лейтенант. Слушаю вас.

А держится-то как раз, как принцесса. Кто же она такая?

— Фру Елина, я хотел бы узнать у вас чего конкретно следует опасаться. От кого я вас охраняю? И что за нападение на обоз?

— Господин лейтенант, вы представляете, сколько могут стоить подобные украшения?

— Ну, рейв Каргер человек не простой, он может себе это позволить.

— Эти украшения принадлежат моей семье. Как и секрет их изготовления.

— Вы думаете, фру Елина, что нападение связано с этим?

— Так думает и господин барон.

Беседа не продлилась долго и вышел Джем в полном бешенстве. Эта… эта деревенщина вела себя так, как будто они равны. Как будто он, баронет, и один из лучших бойцов полка — ровня ей, девке деревенской.

Она чётко, без охов и ахов рассказала о нападении и больше она не дала никакой информации. На вопрос — Что делал здесь рейв Каргер, она посоветовала спросить у него. На вопрос, почему за столом прислуживает ординарец рейва — просто ответила, что это его не касается. Нет, ну интерес барона к таким деньгам можно понять, все мы люди, но позволять крестьянам так себя вести — отвратительно. К нему, как к мужчине она вообще не проявила интереса. Совсем. Он же прекрасно видел утром её восхищение, куда все делось?

Дни тянулись, как резиновые. Отношения с лейтенантом не сложились. Он явно презирал семью, хоть и держался безукоризненно вежливо. Он старательно обходил стороной Морну и Вару, в упор не замечал Гантея. Был холодно-вежлив с Елиной. На все вопросы и попытки разговора всегда отвечал односложно. Единственный, с кем он пытался поддерживать отношения, был Санчо, он даже, вопреки приказу барона, предложил ему покататься на лошади по окрестностям. И Санчо, засидевшийся дома, просиял было от радости, но выяснив, что приглашен он один, без Гантея, — Зачем нам на прогулке этот крестьянин, баронет? — вспомнил вдруг, что дед категорически запретил покидать двор. В дальнейшем Санчо старался избегать бесед с лейтенантом.

Елина, ставшая невольной и невидимой свидетельницей беседы, не стала вмешиваться. Но зарубочку в памяти оставила. Правда других претензий по службе к лейтенанту не было. Ночью, сменяя друг друга прямо по двору ходили солдаты. Днем всегда кто-то стоял на площадке у водопада.

Морна же, жалея солдатиков, всегда норовила сунуть сверток с теплыми пирогами или кувшин молока. Так что солдаты относились ко всем «охраняемым объектам» ласково и добродушно.

Если бы не снобизм лейтенанта, он, скорее всего, предпочел бы питаться отдельно от них. Но, очевидно, есть с солдатами ему было еще более неприятно.

Сперва Елина хотела предложить лейтенанту пользоваться их банькой, но потом отказалась от этой идеи. Так что мылся он в ручье, и там же солдаты стирали его одежду.

Когда, на тринадцатый день, перед обедом, во двор въехал барон, сложно сказать, кто больше был ему рад.

Глава 42

Барон выглядел не слишком хорошо, видно было, что его утомила дорога. Но это ни на что не повлияло.