Простодушное чтение

Спорить на подобные темы с «русскими» бессмысленно. Чем больше ты пытаешься что-то доказать или, что гораздо унизительнее, ловишь себя на бессознательной демонстрации перед своими «русскими» знакомыми своей русскости, тем несокрушимее делаешь их логику. Здесь нужно просто отойти в сторону – без злобы, без раздражения, с благодарностью даже, что просветили. Отойти, приняв за данность существование еще и вот этого явления новых «русских» интеллектуалов и твой новый статус в этом городе в этой стране в этом народе. И не спорить. Потому как тут все разрешено до анализа и до размышления.

Отдельным разделом в книге Галковский поместил статьи своих оппонентов. Ценность этих текстов сегодня историческая. Не более того. А включение автором этих текстов под обложку своей книги, то есть выгораживание некоего отдельного (когда-то отдельного) дискурса под названием «Галковский», – это жест победителя. И на жест этот Галковский имеет право.

Повторяю, дело тут уже не в самом Галковском. Сегодня высказывания Галковского, которыми он дразнил в начале прошлого десятилетия интеллигентного читателя, выглядят трюизмами, общим местом нашей мейнстримной публицистики. Да и нынешней новейшей прозы – тоже. Ну а тот древний гуманистический пафос, которым жила русская литература от Ломоносова до Трифонова, становится, соответственно, частью культуры катакомбной. Подальше от новых идеологов. И слава богу!

Будет где прочитать, например, такое:

...

«Между прочим, – ни с одним китайским интеллигентом я не разговаривал, не общался таким образом, чтобы забыть, что он – китаец.

В Европе, в Америке – этого же никогда нет, общаешься с профессором, стараешься установить его умственный уровень, его интересы, даже и его отношение к России, но при всем этом не помнишь, кто он по национальности – немец, англичанин, француз. Какой он человек – вот что интересно. И в Японии примерно так. А в Китае – нет, не так.

Азия, что ли, там сказывается непонятным образом?»

2

Провожая прошлый год написанием заметок про Галковского и Залыгина, я надеялся, что оставляю в 2003 году выяснение проблем своей аутентичности в воссиявшем ныне на страницах лево-патриотических (и не только) изданий «истинно русском мире».

Оказалось, поторопился – «процесс аутентификации», уже начатый, требует доведения до конца.

Именно так распорядилась судьба, предложив мне в качестве первого чтения утром 1 января рецензию Павла Басинского на новую книгу Акунина. Рецензия эта, вывешенная на сайте «Русского журнала», претендует – и вполне обоснованно – на нечто большее, нежели разговор об отдельном литературном произведении или писателе. И уже пройдясь по пунктам, обозначенным Галковским (идентифицировав себя как инородца, лимитчика, «чмо слободское»), я был вынужден продолжить эту работу на, так сказать, поле идеологическом, по пунктам Басинского.

Из текста его я узнал, к какой категории относятся люди, подобные мне, – к праволиберальной интеллигенции. И соответственно, у меня, по мнению автора, отношения со своей страной должны быть очень – скажем так – специфическими:

...

«Дело в том, что есть большая-большая страна Россия. С особым своим путем, как бы над этим ни издевались те самые либерал-интеллигент-западники. С особенным самосознанием народа, которое вышеназванным людям ужасно не нравится. С национальной литературой, которая отражает это сознание. Поэтому – по духу, а не по букве – тоже не нравится тем людям. Те люди в этом нисколько не виноваты. Но и Россия нисколько не виновата, что изредка она, в результате крайне неприглядной со стороны блевоты, изрыгает из себя этих личностей».

Оспаривать Басинского я, естественно, не собираюсь. Потому как я, похоже, действительно, праволиберальный интеллигент.

Либерал потому, что считал и считаю благом для России открытость миру. А закрытость – злом. Считал и считаю, что люди братья. Братья изначально. Что жить и работать лучше вместе. Сообща. То есть я, ко всему прочему, похоже, еще и глобалист, и глобалист стопроцентный.