Простой советский спасатель 2

И все-таки Стеблев был прав – это карта, точнее, схема подземелья. И, сдается мне, журналист дважды прав. Подземелья наши, энские! Кружками обозначены входы. Один возле водонапорной башни. А вот этот нашли, когда строили пятиэтажки на пересечении Гоголя и Ленина. А это, похоже, тот самый люк в подвале старой музыкальной школы.

Входов было много. В основном они располагались в жилых зданиях. Некоторые круги мелькали по периметру Гостиного двора. Одна из меток находилась за городом. Аэродром, что ли?

Любопытный документик. Даже если не брать во внимание собственное имя, обнаруженное на нем. Стоп. А не прадед ли это все-таки оставил автограф? Если моего отца назвали Степаном… По отчеству он Николаевич. Дед мой был Николай…

«Да к черту!» – голова взорвалась острой болью, разрываемая мыслями. Я прислонился лбом к шершавой коре дерева, прикрыл глаза.

Так, еще раз, что мы имеем? Старую схему с именем, двуглавым орлом и еще одним смазанным гербом. Далее… Далее затертая надпись под именем, в которой можно разобрать только несколько букв. Третье: журналист знает какую-то тайну. Подозреваю, этот его сенсационный секрет я тоже знаю. Что мне это дает? Ничего, кроме дикого желания докопаться до правды!

Значит, Вячеславу повезло с напарником. Я хмыкнул: спасатель я или где? Отпускать этого интеллигента одного в подземелья никак нельзя. Сгинет по глупости или от восторга, ищи потом его. Решено, иду с ним. Все равно не отвяжется, сам попрется, к бабке не ходи! Упертый! Да еще и возьмет кого-нибудь не того в помощники. Главное, чтоб его первым не отыскали те, кто с этой бумагой связан…

Мысли завертелись в рабочем направлении, но были безжалостно оборваны громогласным окриком Кузьмича.

– Лесаков! Хватит ср… в засаде сидеть! Мы отчаливаем!

На поляне раздался громкий ржач, парни поддержали шутку мичмана. Я спрятал документ за пазуху и зашагал в сторону палаточного лагеря, старательно кривя лицо, чтобы не выпасть из образа больного.

– Как самочувствие? Лопухов хватило? – подначивали меня парни.

– На вашу долю хватит, – страдальческим голосом отбрехивался я, выискивая глазами Стеблева.

Вячеслав с рюкзаком стоял возле автобуса, в который рассаживались задержанные нудисты. Судя по всему, забирали не всех. Часть любителей ровного загара оставалась в брезентовом городке, охранять вещи избранных рукой правосудия и соблюдать общественный порядок, ожидая товарищей, которым не повезло оказаться в числе нарушителей.

Журналист успел переодеться и теперь выглядел уверенней, чем недавно в кустах в одном полотенце. Стеблев увидел меня и вопросительно выгнул бровь. Я сделал вид, что не заметил, чтобы не привлекать внимания Сидора Кузьмича.

– Мы скоро отчаливаем? – поинтересовался у кого-то из дружинников.

– Эти вот отчалят, мы следом.

– Понял, – я размышлял, как дать понять Вячеславу, что все в порядке, схема у меня и наш договор в силе.

Потом подумал, чего я менжуюсь? Парень мне помог, что называется. Могу я подойти и сказать товарищу спасибо? Могу. И я пошел, по-прежнему держась за живот на всякий случай.

– Вячеслав, спасибо за помощь! Таблеточка твоя прям волшебна. Помогла! Полегчало мне. Ты, если что, обращайся. Чем могу, помогу. Я в общаге живу, в педагогической. Меня там все знают. Алексей Лесаков, – я протянул журналисту руку. – Заходи в гости, буду рад.

– Алексей, искренность в человеческих отношениях – это основное. Я верю тебе, – негромко произнес Стеблев, пожал мне руку и забрался в автобус.

А я остался стоять на поляне, как громом пораженный. Жить ему оставалось без малого семнадцать лет. В марте девяносто пятого его убьют на пороге собственного дома. Убийство так и не раскроют. Целые сутки российские каналы будут транслировать траурную заставку с портретом Вячеслава и надписью: «Вячеслав Стеблев убит».

Сказать или не сказать? Вот в чем вопрос…

Глава 2

– Иди, болезный, занимай место, – раздался за спиной ехидный голос Кузьмича. – Да не туда, вон ваш автобус стоит.

Я обернулся, увидел консервную банку на колесах, кивнул и потопал в сторону раздолбанного тарантаса. По дороге домой, подпрыгивая на ухабах и колдобинах, я все думал: на фига была нужна эта облава? Нудисты разместились далеко за пределами цивилизации, так сказать. Встали лагерем, отгородили его пошитыми тряпочными «стенами» от внешнего мира. Жили тихо-мирно, никому не мешали, не буянили, в поселок на дискотеки не ходили, в пьяных драках замечены не были. И вдруг на тебе – облава!

Предположим, парочка местных любителей шелковицы набрела на палаточный лагерь, обнаружила толпу голых людей и оскорбилась в лучших чувствах. Вернулись в поселок, нажаловались участковому. Не удивлюсь, если это были какие-то хитрожопые мужички, решившие срубить легких денег на курортниках. Ну а что, собрали ягоды, продали, вот тебе чистая прибыль, и никаких затрат! Только за билет на автобус. Да и то, если на велике – двадцать минут до города, тридцать – до Центрального рынка. Все копейки в карман!