Простота Вечности. Пробуждение

Ветер сплошной пеленой тянул белое полотно снежного безумия. Ураган бросал гибкое тело на землю и спиралями, поднимал залежи, которые нанёс ночной снегопад. Чуть поодаль Сати рассмотрела лежавшие в высоте домов отсветы от окон, но и те постепенно угасали, отступая в глухую мглу под напором грозного зверя-шторма. Сати выбралась на крышу, где её мокрое тело тут же сковал ледяной поток воздуха. Тлен холода от пальцев босых ног Сати, поднимался выше, разбегаясь бесчувствием погибающей от мороза плоти. Крупяным лезвием льдинок кожу резал ветер, делал ненужным и тяжёлым кусок ткани, в который она была замотана. Сати всё ещё висела на скобах-ступенях, не в силах оторваться от них. Девушка пыталась оглядеться, но дрожь, предательски бьющая изнутри, не давала скользящим рукам даже перехватить разгорячённую ледяным огнём рифлёную арматуру, которая служила ей опорой. Вдруг её осенило, что она на крыше соседнего от её жилища склада. Она не могла понять, как ей спастись, и пока только чувствовала, что уже не гнёт, а ломает свои руки, пытаясь ближе притянуть разбитое тело в зону безветрия, которую создавал маленький отступ стены, к которому крепилась спасшая её лестница. В надежде разжать пальцы, скованные холодным обручем, Сати дышала на них, но подтаявший снег, мгновенно припаивал к железу пальцы. Лёгкие отдавали частичку драгоценного тепла изнутри, но посиневшие кисти рук даже не чувствовали этого. А жестянка крыши всё гремела, принимая полчища ледяных всадников-снежинок. И под этот мерный рокот Сати провалилась в чёрную дыру беспамятства.

Сухой кашель иглами выстилал себе дорогу наружу, содрал сон, вырываясь из грудной клетки, поднял непослушное тело. Отдышавшись, Сати оглядела незнакомое пространство. Страх растворился в успокоении от вида знакомых занавесок. Значит, дома. Значит, всё это был сон.

«Неизвестность всё-таки познакомит меня с психиатром», – постучала мысль лёгким пёрышком иронии по влажному лбу.

Мерзкая сырость, в которой проснулась Сати, тянучкой клеила ткань футболки к разгорячённому телу. Язык беспомощно шарил по высохшему нёбу, а взгляд метался в поисках прикроватного столика, на котором всегда стояла вода. Незнакомый дробный звук выбивал дробь, Сати пыталась выяснить, откуда идёт звук, но судорога, сводившая её тело, не давала расслабиться ни на секунду. Поняв, что стучат её зубы, Сати непослушными руками попыталась укрыться от холода влажным от пота одеялом. Забытье, забравшее её прошлой ночью, снова мазало веки тяжёлым сном, и Сати погружалась в клокочущую видениями пучину. Сны огрызались страхами, шатали мятущееся тело. Безликими фигурами кошмары стояли вокруг кровати, выкручивали руки, тянули за собой. Её крик распугал ночные переживания, в прореху от открытой двери упал луч света из соседней комнаты и к ней кто-то вошёл. Словно видение подошла, склонилась над ней женщина, покачала головой. Минуту спустя, вокруг болезной вились фимиамы от раскрошенных в труху трав, разгоняя миазмы тяжёлой болезни. Влажной тряпицей, с терпким запахом тимьяна, замешанном в спирте, женщина впитала влагу со лба Сати. Чарующие движения знахарки успокаивали тьму, цепкие лапки судороги понемногу, с сожалением отпускали жертву. Бледный рассвет просыпался вместе с курениями благовоний. По-кукольному послушное тело Сати позволило разоблачить себя от отягощённых болезненным смрадом одежд, омыть себя. Женщина уложила Сати в свежее, как первое весеннее утро, бельё. Оставила рядом с кроватью тлеющие угольки в глиняном горшке. Курения стелились струйкой аромата по расслабленному, безмятежному лицу девушки, завершая ритуал врачевания.

Мартовская капель слизывала сосульку, примостившуюся на козырьке крыши над мансардным окном и постепенно уносила с собой ледяные частички, разбиваясь о ржавый гвоздь, который вылез погреться из жестяного откоса нижнего этажа. Ресницы затрепетали, запутавшись в тепле молодого солнца, сонная нега постепенно ускользнула, подгоняемая ветерком, залетавшим в форточку. Сати открыла глаза.

Девушка находилась в странном, словно лишённом объёма, жилище. Плоскость комнаты вырисовалась одинаковым цветом вытянутой по периметру мебели. Занавески были знакомые, всё остальное отталкивало. Не принимал взгляд чуждую среду обитания. Сати присела, и похудевшие ноги окунулись ступнями в тепло нагретого пола из неструганой доски. С трудом оторвавшись от низкой кровати, Сати прошлась по комнате, увидела дверь в другое помещение и вспомнила, что именно в этом проёме ей привиделась какая-то женщина в том кошмарном сне. Минутное забвение угасло вместе с забежавшим за тучи солнцем, хлам эмоций, накопленный за несколько прошедших дней, тяжело уронил Сати на стул. Сати посмотрела на свои ладони, белевшие рубцами в том месте, где зияла чёрная пропасть нагноения и в точности вспомнила предыдущие события.

– Где же это я? – она сама испугалась звука своего хриплого голоса.