Пространство Любви

Собаки поджали хвосты и бросились наутёк. Волки пронеслись мимо меня, обдав горячим дыханием. Следом за волками, изо всей силы пытаясь не отстать и оттого мельтеша частыми мелкими прыжками, мчался совсем молодой волчонок, похожий на щенка овчарки. Поравнявшись с Анастасией, он вдруг затормозил всеми четырьмя лапами, даже перевернулся. Вскочил и два раза лизнул на босой ноге Анастасии свежую царапину.

Анастасия быстро схватила волчонка поперёк туловища и приподняла от земли:

- Ты куда это? Рано тебе. Мал ещё.

Волчонок весь задёргался в руках Анастасии, заскулил, как щенок. Ему удалось вырваться, или она сама его отпустила. Только оказавшись на земле, волчонок быстро ещё раз лизнул царапину и припустился догонять волчью стаю.

- Ну почему? - стал я говорить подбежавшей ко мне Анастасии. - Почему ты сразу волков не позвала? Почему?

Анастасия улыбалась, быстро ощупывала мои ноги, руки. Чистым, успокаивающим голосом говорила:

- Не волнуйся, пожалуйста. Собачкам показать необходимо, что человек всегда сильнее их. Волков они и так боятся. А на человека нападать стали. Теперь не будут на человека... Ты не волнуйся. А я, когда почувствовала, поняла, что ты идёшь... Побежала навстречу. Зачем ты так рисковал? Пошёл... А я потеряла тебя сначала, потом догадалась...

Анастасия отбежала в сторону, сорвала какой-то травы, потом поискала в другом месте и снова сорвала траву. Она растирала траву в своих ладонях и осторожно тёрла влажными ладонями больную ногу. И говорила не останавливаясь:

- Пройдёт. Быстро пройдёт. До свадьбы заживёт.

Я заметил, она употребляла разные поговорки, и спросил:

- Ты откуда поговорки наизучала?

- Слушаю иногда, как разные люди говорят. Чтоб научиться больший смысл во фразе короткой отобразить. А тебе не нравится?

- Невпопад у тебя иногда получается.

- А иногда всё же впопад? Здорово, когда впопад?

- Какой "впопад"?

- Так ты же это слово первый произнёс. Я повторила только.

- Скажи, Анастасия, далеко ещё до поляны твоей?

- Ты половину пути проделал, мы вдвоём теперь быстро дойдём.

- Быстро, наверное, не получится, нога пока болит.

- Да, ещё немножечко болеть может. Пусть отдохнёт нога, а пока я помогу тебе идти.

Анастасия легко подняла тяжёлый рюкзак, повернулась ко мне спиной, опустилась на одно колено и предложила:

- Ты за меня хватайся. Садись на меня. На спину, - она говорила так быстро и решительно, что я и залез ей на спину, обхватив руками за шею. Анастасия быстро встала и легко, вприпрыжку побежала. И всё говорила, говорила на бегу.

- Тебе не тяжело? - спросил я через некоторое время.

- Своя ноша не тянет, - ответила Анастасия и ещё добавила со смехом:

- Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик.

- Стой. Дай слезу. Сам попробую идти.

- Но мне не тяжело. Почему сам?

- А что ты про мужика? "Я и баба и мужик"?

- Так это же просто поговорка такая. Не к месту проговорила её, да? Ты обиделся?

- Неважно, просто сам хочу попробовать идти. Ты только рюкзак понеси ещё немного.

- Если самому идти, тогда надо отдохнуть твоей ножке хотя бы час ещё один. Ты посиди пока, я быстро, я сейчас. - Анастасия убежала на некоторое время. Вернулась с пучком разных трав и снова стала втирать их в ногу около ступни. Потом присела рядом, хитро как-то и с улыбкой смотрит на рюкзак и вдруг спрашивает: - Скажи, пожалуйста, Владимир, что в рюкзаке твоём?

- Некоторые письма читателей. Подарки тебе от них же. И я купил кое-что для ребёнка.

- Ты мог бы сейчас, пока отдыхаем, показать мне подарки?

- А ребёночка, сына, ты мне покажешь? Не будешь говорить, что не должен он меня видеть, пока не очищусь?

- Хорошо. Я покажу тебе нашего сына. Только не сразу. Завтра покажу. Сначала ты поймёшь немножко, как общаться с ним. Ты быстро поймёшь, как увидишь.

- Пусть завтра.

Я развязал рюкзак и стал доставать сначала подарки для Анастасии. Она брала бережно в руки каждую вещь, с интересом рассматривала её, гладила. Стала звонить в валдайские колокольчики, которые подарила ей Ольга Сидоровна. А когда я подал ей красивый большой цветастый платок, подаренный тоже очень доброй женщиной Валентиной Ивановной, сразу понял: женщины есть женщины, много в них одинакового.

Анастасия взяла платок, развернула его. Потом она проделала с платком массу манипуляций. Повязала платок себе на голову так, как на шоколадке с картинкой "Алёнушка", и ещё на разный манер.

Анастасия, смеясь, завязывала платок на талии, как цыганка, набрасывала его на плечи и прохаживалась передо мной в каком-то народном танце. Потом свернула аккуратно платок и положила на выложенные на траве подарки, сказала:

- Ты, пожалуйста, скажи, Владимир, каждому человеку. Передай от меня слово "спасибо" каждой женщине за тепло их Души, присланное с этими вещами.

- Передам, кого увижу. Но больше мне показывать тебе нечего. Остальное не для тебя. Для сына. Всё необходимое. Ты этим пользоваться не можешь, я тебе сам на месте покажу, как придём.

- А сейчас почему не хочешь? Всё равно же сидим, отдыхаем. Мне очень интересно посмотреть.