Простреленная репутация

– Да нет, уходили тихо, как пришли, – сообщил Глебыч. – Лежали тоже тихо, вы ж знаете, как они работают. А лёжка – загляденье. Триста метров, дом Салмана как на ладони. Отходные пути сам чистил, там полный порядок.

– Нет-нет, погодите, – вмешался Иванов. – Кто сказал, что мы собираемся что-то делать? Это мы так, порассуждали...

– А почему бы и нет? – не собирался отступать Серёга. – Мы сейчас в полном отстое... Пардон – мы сейчас временно не у дел. Или у нас есть задача?

– Нет, никакой задачи у нас нет, – вынужден был согласиться Иванов. – Но лично я считаю это пустой тратой времени.

– А нам жалко нашего времени? – удивился Серёга. – С каких это пор?! Что нам мешает посадить в ту прекрасно оборудованную и к тому же не палёную лёжку пару наблюдателей? А всем остальным временно обосноваться в комендатуре соседнего села? Предлог, я думаю, вы с лёгкостью отыщете – вы же у нас мастер...

– А смысл? – въедливо спросил Костя.

– А шанс? – напомнил Серёга. – Один из десяти? Нет так нет, посидим три-четыре дня и обратно вернёмся. Всё равно сейчас заняться нечем. А вдруг явится?! Представляете? Одним махом всё решим. Полная реабилитация. А?

– Мы же ничего не теряем, Петрович! – В голосе Петрушина вдруг прорезались столь не характерные для него просительные нотки. – Вам самому вообще делать ничего не придётся. Сделаем как обычно: Костя – Вася, я – Серый, через сутки. Остальные рядом, под боком комендатура... Сейчас ещё тепло, можно и поваляться... Ну почему бы не попробовать?

– Ну, не знаю. – Иванов с сомнением пожал плечами. – Вообще, не вижу ничего опасного. Делать нам и в самом деле в ближайшие пару недель нечего...

– Так погнали!!! – с воодушевлением воскликнул Серёга. – Что нас держит?!

– Нас держит обед, – авторитетно заявил Вася. – Погнали – это дело. Но сначала надо как следует пожрать...

Глава 6 Костя Воронцов 5 сентября 2003 года, окрестности н.п. Тхан-Юрт

Моджахед при свете не гуляет.
Он крадётся ночью, молодец!
Он крадётся, падла, и не знает,
Что ему уже пришёл п...дец!

Потому что у его аула,

Под покровом вечной тишины,
Встали на бессменном карауле
Два суровых рыцаря войны.

И ему не миновать засады,

Хоть крадись, хоть, падла, не крадись!
Ты попал и спереди и сзади.
Лучше, падла, сразу застрелись...

– Ну как?

– Ну, вообще, что-то есть. Вот эти «рыцари» мне понравились. Это как-то неожиданно и романтично.

– А остальное?

– Остальное... Гхм... Есть тут определённые нюансы. Ну, как тебе сказать...

– Да скажи как есть, че ты жопу морщишь!

– Как есть... Короче – отстой.

– Не понял... С чего это вдруг?! Сам сказал: «рыцари» – зашибись!

– Да, «рыцари» – безусловно... Но вот это обилие ругательных вульгаризмов, типа «падла»... Да и «п...дец» – тоже. Самому не режет слух? Нельзя это как-то заменить?

– Нельзя, – сурово отрезал рыцарь войны Вася. – Думал уже, не катит. Самобытность, блин, сразу пропадает. И чем заменить? «Конец», что ли? Не звучит ни хрена... Не, а если это откинуть... В целом – как?

– Ну, если откинуть... В целом неплохо. Однако в двух местах рифма неполная получается, разночтения окончаний: «аула – карауле» и «засады – сзади». И уж если до конца разбираться, то получается небольшая стилистическая ошибка.

– В смысле?

– «Два рыцаря» – это неправильно. Правильно будет так: «двое рыцарей».

– Ну, блин... Тогда рифма пропадает... А что – «три танкиста»? Три танкиста, типа, три весёлых друга?

– Да если брать по большому счёту, это тоже неправильно! Надо так: «трое танкистов».

– Но народ-то поёт?

– Да народ что попало поёт! Он поёт и не всегда понимает, о чём, вообще, речь. А если следовать правилам...

– Да хрен на те правила! Мы же, поэты, для народа творим. А не для всяких там головастиков...

Это мы с Васей в засаде сидим. Вы, видимо, уже и сами догадались. «Головастик» – это я. Так Петрушин с Васей за глаза дразнят «мыслителей» команды. Точнее, Иванова – за глаза, потому что он командир, а нас и так можно.