Простреленная репутация

Обогнув негостеприимный Элин-Юрт на почтительном удалении с юга, мы выехали прямиком к искомому объекту и встали в сотне метров от него. Нашему взору открылся привычный пейзаж: полуразрушенные постройки, всё, что может пригодиться в хозяйстве, уволокли, повсюду хлам и груды мусора. Административное здание, на беду свою сложенное из красного кирпича, разобрали почти на две трети. В буквальном смысле по кирпичику растащили.

В общем, без отделения сапёров лучше и не соваться. Ферма в поле – это неплохо, видно всё, но на запад двести – обширный кустарник, вполне пригодный для того, чтобы укрыть отделение стрелков. А на юг – четыреста: вообще – густые посадки приличной площадью, в которых может с комфортом разместиться батальон пехоты. Посадки тянутся до берега Надтеречного канала, который где-то в километре отсюда, так что делайте выводы...

– Ну что, будем проверяться или сразу пойдём смотреть? – спросил я у специалистов.

– Хорошее место для засады, – заметил Петрушин. – Вася?

– Да, тут конкретная жопа, – сурово оценил обстановку Вася. – Одно утешение – неожиданно припёрлись, никто не в курсе...

– А вид вполне запущенный, – добавил Серёга, рассматривая пейзаж в свой нерусский бинокль. – Такое впечатление, что тут всё лето никого не было.

– Так никто и не говорит, что тут кто-то был, – Петрушин покосился на терпеливо ожидавшего Мовсара. – Сдаётся мне, что этот птенчик запулил нам дезу...

– Ничего я не запулил, – обиженно надулся Мовсар. – Зачем встали? Пошли, покажу.

Парни потратили ещё с минуту на осмотр объекта издали, затем переговорили с омоновцами насчёт боевого охранения и прикрытия, и мы пошли на ферму. Впереди двигался Мовсар, за ним, след в след, с интервалом в пять метров – Вася, затем Серёга, я и замыкающий шествие Петрушин. Метрах в тридцати за нами следовали четверо бойцов ОМОНа – прикрытие.

Наблюдая за Мовсаром, я опять напоролся на психологическую вилку, оба зубца которой имели право на существование. Мальчишка двигался очень уверенно, как будто уже не раз бывал здесь. Что ж это выходит... значит, и в самом деле схрон существует?! Вот это будет новость...

С другой стороны, нельзя было отказаться и от иного толкования этой непоколебимой уверенности. Мальчишка сугубо штатский, в отличие от своих сверстников, живущих на войне, не имеет условного рефлекса осторожного перемещения по неразведанной территории, где каждый следующий шаг может стать последним. Поэтому и гуляет, как по Арбату. А нам, военным недоумкам, кажется, что он тут всё знает. Вот интересно будет, если хлопец напорется на какую-нибудь элементарную растяжку... Хотя не должен – сзади ниндзя Вася, этот ничего не упустит...

Мовсар уверенно вошёл в руины административного здания. Мы остановились, присели за останками несущей стены и с содроганием наблюдали, как юноша ступает по грудам битого кирпича. Поковырявшись у противоположной стены, он обернулся:

– Вот он...

Точно, там был квадратный железный люк, у самой стены.

– Так, – пробормотал Вася. – Так-так... Если стропой зацепить... Вот зараза!

Цеплять было не за что: крышка люка утоплена в пол, ручки нет.

– Ножик есть? – спросил Мовсар.

– Зачем? – подозрительно уточнил Петрушин.

– Там граната, – объяснил Мовсар. – Надо лезвие просунуть, прижать.

– Сам ставил?

– Угу...

– Ну-ну... – Петрушин недоверчиво покрутил головой, достал свой боевой нож и кинул его Мовсару. – Держи.

Мовсар нож не поймал – вояка! – тот шлёпнулся в метре от него. Взяв нож, мальчишка просунул лезвие под крышку и слегка нажал...

Мы синхронно пригнули головы, прячась за останками несущей стены, и на миг потеряли хлопца из виду.

Щелчок спускового рычага никто не услышал, потому что он совпал по фазе со скрипом открываемого люка.

– Ой... – прошептал Мовсар. – Не получилось...

Машинально глянув на возглас, я увидел, что мальчишка держит в руке гранату «Ф-1»... без спускового рычага!

– Держите! – Мовсар кинул гранату в нашу сторону и прыгнул в разверстый зев люка.

– Ложись! – рявкнул Петрушин, толкнув нас с Серёгой в спины и припадая к земле.

Ба-бах!!!

Свиста осколков над головой я не слышал – мгновенно оглох, но отчётливо ощутил вибрации рассекаемого кусками металла воздуха. Как будто кто-то на миг включил мощный фен, желая посушить мой многострадальный череп, но тут же передумал и выключил.

В следующее мгновение я стал свидетелем явления, которое мне уже разок довелось наблюдать при схожих обстоятельствах...

Стена, под которой был люк, поглотивший Мовсара, вдруг стала беззвучно плеваться фонтанчиками рыжего крошева и крупными осколками кирпича.

Петрушин, успевший опустошить магазин, что-то яростно орал в рацию – лицо его было окровавлено, Серёга раздёргивал ИПП, зачем-то косясь на Васю...

Вася, вскарабкавшись на останки стены, стрелял короткими очередями из своего «ВАЛа» в сторону канала. Правая штанина у него была неровно разорвана и стремительно набухала тёмной влагой.

Четверо омоновцев, сноровисто рассредоточившись неподалёку, тоже лупили в сторону канала. Серёга ткнул туда пальцем и рявкнул мне в ухо:

– Пулемёты! От канала! Чего разлёгся – работай!!!