Простушка. Лгу не могу

Райдер: Предполагаю, что он пытается держать это в тайне. Но если это мог обнаружить Аарон, смогут и другие кандидаты.

Я: Райдер, мне так жаль.

И я говорила правду. Мне ли не знать, каким разочарованием могут обернуться отношения между родителями. И как чертовски больно, когда люди, которые тебя вырастили, тебя предают.

Райдер: Я чувствую себя идиотом.

Я: Почему???

Райдер: Все это время я винил маму. Думал, что она эгоистичная и равнодушная. А на самом деле она пыталась уберечь меня от ненависти к отцу. Как бы сильно он ее ни обидел.

Я: Но это не делает тебя идиотом.

Райдер: Может, и нет, но то, что я превозносил отца… считал его святым. Даже когда не мог связаться с ним по телефону, я все равно находил для него оправдания.

Я: Он твой отец. Никто не винит тебя за то, что ты его любишь.

Райдер: Может, и зря.

Я не знала, что ответить. Я сама уже много лет не общалась с отцом, а мама… Короче, от меня вряд ли можно получить совет в таком деле.

К счастью, Райдер спас меня от необходимости придумывать ответ.

Райдер: Извини. Разговор вышел чересчур эмоциональным. Скажи что-нибудь смешное.

Я: Что-нибудь смешное.

Райдер: Ха-ха.

Райдер: Ты такая забавная.

Я: Я знаю. Мне бы в стендапе выступать.

Райдер: Я бы заплатил, чтобы на это посмотреть.

Я: Еще бы. Купить билеты на мои шоу будет почти невозможно. Критики будут обожать меня. Я стану самым смешным комиком, когда-либо родившимся в Гамильтоне.

Райдер: У тебя в этом действительно нет конкурентов?

Я: Наверное, нет.

Райдер: Я так не думаю.

Я:…Ты не идиот, Райдер. И тебе не в чем раскаиваться. В отличие от твоего отца.

Райдер: Спасибо тебе.

Райдер: Я имею в виду за то, что выслушала. Или прочитала? В любом случае я тебе благодарен. Когда я узнал об этом, ты оказалась единственным человеком, с кем мне захотелось поговорить.

Райдер: Вероятно, это звучит смешно.

Я: Нет, это не так. На самом деле я польщена.

Я: И это желание поговорить взаимно.

Как ни стыдно признаваться, но я тоже слишком часто думала о наших предыдущих разговорах. Когда я заметила, что по телевизору показывают «Ловушку для родителей», мне захотелось тут же отправить ему сообщение. Когда у меня в голове застряла песня «Нирваны», я чуть не отправила ему ссылку на видео.

Все это казалось абсурдом, особенно учитывая, что еще неделю назад мне хотелось задушить его собственными руками. Но я не могла отрицать очевидного: что-то в Райдере Кроссе зацепило меня, и, сколько бы я ни пыталась снова его возненавидеть, ничего не получалось.

Отделаться от все возрастающей симпатии к нему тоже не получалось.

Райдер: Я рад это слышать, Эми.

Эми.

Проклятье. Я снова это сделала. Вернее, позволила себе забыться. Он принимал меня за Эми. Он открылся не мне, а ей. Потому что я не вызывала у него ничего, кроме ненависти, в то время как мне он уже как будто бы нравился.

Надо было сразу сказать ему правду. Я знаю, что должна была это сделать. Написать что-то вроде: Да, кстати. На самом деле это Сонни. Извини за путаницу. Но я не хотела, чтобы он чувствовал себя странно или неловко после откровений о своих родителях.

Поэтому я решила подождать.

Райдер: Кстати, я посмотрел «Ловушку для родителей».

Я: ТЫ ПОСМОТРЕЛ?!?!

Райдер: Только не срывайся снова на крик. Ха-ха.

Райдер: Его в субботу показывали по телику, и, поскольку я пока не преуспел тут в светской жизни…

Я: И?

Я: И???

Райдер: Нормальный фильм.

Я: Просто «нормальный»?

Райдер: Просто нормальный.

Я: Нашей дружбе конец. Финита. Капут. Я не могу общаться с тем, кому не понравилась «Ловушка для родителей».

Райдер: Так, значит, мы друзья?

Я прикусила нижнюю губу, мои пальцы зависли над клавиатурой. Мы друзья? Нет. Нет, мы не могли стать друзьями всего лишь после двух приятных бесед в чате. И уж тем более пока он принимает меня за кого-то другого.

Но что делать, если мы действительно общались как друзья?

Я: Что ж, мы были друзьями, пока ты не отозвался нелестно о фильме, ставшем классикой.

Райдер: Это была версия с Линдси Лохан.

Я: Все равно классика!

Райдер: Тогда беру свои слова обратно. Фильм потрясающий.

Райдер: Так что теперь мы можем быть друзьями?

Я медлила с ответом. То, что я собиралась сказать, казалось неправильным.

Я: Да.

Райдер: Хорошо.

Я: Хорошо.

Но, чем ближе мы становились в интернете, тем ожесточеннее спорили в реальной жизни. Изо дня в день он нес какую-то чушь, а я, конечно, за словом в карман не лезла и давала ему отпор. Это уже настолько вошло в привычку, что мистер Бакли самоустранился и больше не мешал нам выяснять отношения.

Но всякий раз, когда кто-либо грубил Райдеру или плохо о нем отзывался, я внутренне вставала на его защиту. Как будто только я и никто другой могла подтрунивать над ним. Потому что, в отличие от всех остальных, я знала другого Райдера.

Даже если он сам не понимал этого.