Простые радости

Ее тело, рыдая, звало его, жаждало того, что он обещал. Несколько раз, ощутив внутри себя его палец, она всхлипывала. Потом почувствовала, как он убрал палец, и услышала хруст. Презерватив. Ей следовало догадаться, что он всегда во всеоружии. Его губы, нежно сжимавшие ее сосок, прервали поток ее мыслей Она прогнулась, и Роман ответил поцелуями.

Его указательный палец снова был внутри ее, а большим он провел по набухшему бугорку. Держа ее рукой за талию, он играл с этим бутоном плоти, пока она не впилась в него ногтями, выкрикивая бессмысленные просьбы.

Внутри нее взорвался вулкан. Феникс снова и снова выкрикивала его имя, а он поднимал бедра и направлял ее на себя, направлял себя в ее ждущее, жаждущее тело.

Затем последовала жаркая, сокрушительная, сладкая пытка. Она, содрогаясь, принимала ее, принимала глубоко входящую в нее боль.

На мгновение он остановился, прерывисто дыша. Его кожа под ее ладонями была мокрой от пота.

– Ты сказала, что это не первый раз.

– Не останавливайся.

– Это первый раз, милая.

– Нет. Когда я ходила в школу…

– О, Боже мой, – пробормотал он ей в губы. – Ты бесподобна. Потом, родная.

Он был бесподобен.

Все это было бесподобно.

Сила его толчков оторвала ее ноги от пола. Его палец ласково поглаживал ее влажную, горячую плоть.

Феникс изнемогала.

– Сейчас, любовь моя?

– Да. – Она не знала, что он имеет в виду, но пусть будет сейчас.

Он обхватил ее бедра своими большими ладонями и двигал ее.

– Сейчас? – Феникс выкрикнула это слово и знала, что оно означает. Оно означало прекрасное, жгучее, всепоглощающее пламя, охватившее ее чрево.

Роман еще раз поднял бедра, затем еще раз. И откинулся назад, прижимая ее к себе. Оттолкнувшись от пола пятками, он одним движением втащил их на постель – поперек нее. Феникс было все равно, как они лежат, лишь бы не надо было вставать.

Не разжимая объятий, он прижался лицом к ее шее.

Когда она снова смогла говорить, то произнесла:

– Ведь не было большой разницы, да?

– О чем ты?

– Что я это делала не так. Не так, как надо.

– Хм… Нет, разница была огромная. Не беспокойся, я стану твоим тренером.

Она шмыгнула носом, уткнувшись в его соленую кожу.

– Прости меня.

Роман издал звук, похожий на рычание. Он перекатил ее беспомощное тело на спину.

– Ты великолепна, – сказал он, глядя на нее сверху. – Ты потрясающа. И ты меня совершенно умотала, а знаешь, что это значит?

– Нет, – прошептала она.

– Мне нужно отдохнуть. Прямо сейчас.

– Понятно.

– А ты? Тебе тоже необходим отдых.

– Обязательно?

– Да. – Он поднял ее и устроил на постели. Оказавшись рядом с ней, он поднял одеяло и укутал их обоих. – Отдыхай побыстрее.

– Почему?

– Чтобы мы могли продолжить тренировку.

Она будет в безопасности. Что бы ни случилось, этой женщине никто не сделает ничего плохого. Пока он жив, он этого не допустит.

Это был их третий раунд. С начала их любовного поединка прошло не больше двух часов, и, если он будет продолжать в том же духе, в следующие два часа они немало преуспеют.

– У тебя губы распухли, – сказал он ей.

Она сонно распахнула и снова закрыла свои зеленые глаза.

– Прости.

– Не следует просить у меня прощения. Мне нравится, как выглядят твои губы. Это я сделал их такими.

– И ты рад?

– Это типично мужская реакция. Первобытное чувство обладания.

– А…а.

Улыбнувшись, он поцеловал ее и снова взглянул на ее губы:

– Я намерен еще долго держать их в этом состоянии.

– Садист.

– Кто – я?

– Ты сказал, что ты тяжелый. Он нахмурился.

– Это точно. Ты огромен.

– И я, такой огромный, на тебе лежу. – Он сделал движение в сторону, но она, схватив его за ухо, ущипнула. – Ой! Так нечестно.

– Конечно. Оставайся на месте.

– Феникс, я знаю, что слишком тороплюсь, но я не ребенок, и…

– И я тоже?

Он поднял на нее глаза:

– Я не то хотел сказать.

Феникс прижала пальчик к его губам и покачала головой:

– Что бы ты ни хотел сказать, тебе, наверное, следует подождать, пока мы не насытимся.

Он внимательно оглядел ее. В ее глазах было нечто не поддающееся определению. Страх? Она боится ему довериться? Или просто боится.

Роман убрал ее руку:

– Пускай все идет, как идет. Это я и собирался тебе сказать. Это хорошо – то, что произошло между нами. И мы нужны друг другу.

Она горько усмехнулась:

– Хочешь сказать, что ты мне нужен. Это мне прошлой ночью грозила опасность. Теперь ты чувствуешь ответственность.

Черт!

– Ты не можешь знать, что я чувствую.

– Конечно нет. Я… Прости мою самонадеянность. Он сделал глубокий вдох:

– К счастью, я человек терпеливый. С годами во мне выработалась способность переваривать многое. Включая твою глупость.

– Эй!

– Именно так. Я тебя переупрямлю. Никаких пистолетов не будет. Понятно?

– У тебя есть пистолет.

– Это не предмет для дискуссии. У тебя пистолета не будет.

– Он мне и не нужен. Но мне нужно каким-то образом себя защитить.

– С пистолетом ты можешь кончить тем, что убьешь друга или в тебя выстрелят из него же. Со мной ты будешь в безопасности, Феникс.

– Ты не можешь…

– Могу. Когда ты спала вчера ночью – а я испытывал самое большое в истории возбуждение, – у меня созрел план.