– А ты все равно тратишь время на мое вразумление, вытаскиваешь меня из этих неприятностей и помогаешь мне подняться. Если, конечно, не сам становишься причиной моих неприятностей. Вот тогда я познаю меру отчаяния сполна.
Я попыталась неуклюже пошутить, но, судя по отсутствию хоть какой-то реакции, шутка не удалась.
– Э-э-э, ладно, я пойду.
Мартин перехватил меня за кисть, не дав сбежать. Бережно, но довольно крепко.
– Так что там с предложением, Софи? Я не расслышал.
– Я предложила тебе жениться на мне… Ох, это было глупо. Мне стоило сразу ответить согласием. И я засомневалась, что ты все еще хочешь видеть меня своей женой. А если хочешь, не подумаешь ли ты, что я пыталась играть с тобой и набивать себе цену. И это должно было выглядеть романтично, а получилось как-то нелепо… Ну ты сам видел, конечно…
Этот бессвязный словесный поток прервал поцелуй, окончательно повергший меня в смятение. Но под уверенными и властными движениями губ все сомнения в правильности моего решения растаяли. Остались лишь греющее тепло где-то внутри и желание, чтобы так хорошо было всегда.
Поцелуй закончился, но я еще долго стояла, спрятав пылающее лицо на плече Мартина. Как давно мы не целовались под ночным небом, наслаждаясь объятиями!
– Значит, это «да»? – уточнила. Так, на всякий случай.
– Это несомненное «да», – в голосе Шефнера я уловила улыбку.
– Но ты так быстро покинул меня в мастерской… Если бы я не пришла сегодня, все закончилось бы?
– Ты же пообещала, что дашь ответ после окончания университета. А Вернеры своего слова не нарушают. Так что я не сомневался, что рано или поздно ты согласишься на мое предложение. И скорее всего – рано, так как среди всех несомненных достоинств фрейлейн Вернер терпение – не самое сильное.
И то правда.
Когда я познакомилась с Мартином, то даже вообразить не могла, что когда-нибудь мы станем с ним близки. А теперь, спустя столько лет, мне было сложно представить свою жизнь без него.
Артефакторика, Мартин Шефнер и, может быть, личный автомобиль, который мне наверняка подарят на свадьбу. Я полагаю, этого более чем достаточно, чтобы считать жизнь Софии Вернер, новоиспеченного магистра, удавшейся.