Простыми словами

Осознанная деградация. Телевидение, желтая пресса. Причем это не пресекается ни законом, ни государством. Вы посмотрите НТВ, ТНТ, это же дикость! «Дом-2» — это вообще за пределами моего понимания. Кроме брезгливости, ничего не вызывает.

А что произошло, что эта «культура» стала торжествовать?

Горбачева надо было отправлять на нары, а не на заслуженную пенсию. В 1991 году в этом ГКЧП не оказалось решительного человека, чтобы покончить с этим в самом начале. Уверен, что вся страна тогда поддержала бы.

Остался бы Советский Союз?

Да. Я все время говорю, что в Россию надо Сталина, а в армию — Жукова. И будет порядок. Роль Сталина в истории никто не умаляет. Никто. Пишут всякую ерунду, но писак этих… Оценивать Сталина черно-белыми категориями глупо, поверхностно. Это многогранная фигура, таких людей двумя красками не рисуют. Его предвидение ситуации, его умение просчитывать на несколько шагов вперед, его способность поднять промышленность всего за несколько лет вызывают уважение. Единственное, что он не смог просчитать — начало войны. Не понимаю, как он смог поверить Гитлеру, как допустил, чтобы тот его поимел.

Как вы считаете, почему с такой развитой интуицией хулигана он все-таки поверил Гитлеру?

Не пойму до сих пор. Война началась, а наш металл, никель, хром, нефть шли туда. Немцы знали все наши учебные заведения. Здесь был его сильный просчет. Войну выиграли люди, русский народ. В сорок пятом году Сталин сказал: «Спасибо русскому народу, что он такой сильный». Ну а потом, в пятьдесят пятом, мы уже вышли из разрухи! Я помню эти годы. Помню, как Челябинск возрождался, как из подвалов люди переселялись. Помню, как потом при Хрущеве в шестьдесят третьем году очередь за хлебом была. Иду в семь утра на работу, а у хлебного магазина человек двести очередь стоит.

Так мало было хлеба?

Так мало было хлеба. У нас на заводе «желудочники» имели карточки, им давали белый хлеб отдельно, а всем остальным — забайкальский, с отрубями. Хотя перед этим года за два в заводской столовой хлеб на столах стоял бесплатно — сколько хочешь, столько ешь. Ясно всем, что Хрущев погубил сельское хозяйство.

С кукурузой со своей?

Ага, со своей кукурузой. При Брежневе спокойствие было. В моем поколении сначала все сели на велосипеды, потом все сели на мотоциклы, потом все сели на машины. Рабочий, директор, инженер могли купить машину. У нас на заводе из шести с половиной тысяч работников очередь на квартиры состояла всего из 400 человек. Мы по два пятиэтажных дома, по сто квартир каждый год строили сами. Своими машинами возили железобетон из Рудного, из Казахстана. Все шло вперед.

А сейчас, как по-вашему?

Страна стоит. Вроде бы перестали катиться назад, но стоять стоим, не поднимаемся. Потому что нет грамотного руководства. Я совершенно не верю Медведеву, не верю многим министрам, потому что они не специалисты. Страной управляют завлабы и их дети. Такого в советские годы не было. Конечно, были наглецы, но не в таком количестве. Тогда вопросы решались по-другому, не деньгами. При советской власти я мог привезти на завод заместителя министра радиопромышленности. Сейчас другие порядки.

Как вам удалось привезти на завод замминистра?

(Улыбается.) Когда я работал в комсомоле, у меня инструктором был Сережка Наумов. Поскольку он был моложе меня, одной из его обязанностей было иногда принести закуску. Когда он стал депутатом Верховного Совета, я приехал к нему в Москву за помощью. Говорю: «Помогай, Сереженька, что-то наше министерство не обращает на нас внимание». Он записался на прием к министру, пошел хлопотать за меня, я ждал в приемной. Через полчаса из кабинета министра выходит его заместитель Мурат Николаевич Зябкин и приглашает меня в свой кабинет. Захожу, а он строго: «Ты какого хрена депутата сюда привел?» Отвечаю: «Потому что мне не помогают с заводом, я два раза пытался к вам попасть, но вы меня послали» — «Приеду в Кыштым, разберусь с тобой», — говорит Зябкин. Он приехал, и мы стали лучшими друзьями. Он потом говорил: «Виктор, ты ко мне в кабинет дверь ногой открываешь, но если ты хоть раз меня обманешь, ты сюда не зайдешь». Мы дружили с ним до конца его жизни.

В день города я была в Кыштыме на демонстрации. Это был настоящий праздник, который я не видела ни разу после детства. Вы шли впереди колонны, а за вами шел весь ваш завод. Это было так торжественно, что у меня выступили слезы. Вы понимаете, что вы уважаемый, известный человек?