Просветительские идеи и революционный процесс в Северной Америке

Федералисты, напротив, стремились к максимальной централизации США и к предельному усилению федеральной власти. Роль президента в их политической теории была огромной, ибо, по их убеждению, именно от эффективного функционирования исполнительной власти зависела эффективность правительства в целом[993]. Уже в 1790-х гг. партии из простых парламентских фракций начали превращаться в массовые организации. Каждая из них обзавелась собственным печатным органом. Федералистский курс проводила «Gazette of the United States». «National Gazette» была рупором республиканцев. На их страницах велась настоящая газетная война, используя слухи и сплетни. Так, в газете «Aurora» новостные колонки с 1794 г. вел (под скромной подписью «от корреспондента») Дж. Т. Каллендер, настоящий папарацци своей эпохи. Именно он вытащил на свет скандальный адюльтер А. Гамильтона с Марией Рейнольдс и связь Т. Джефферсона с рабыней Салли Хеммингс (первый из этих скандалов «Aurora» подробно осветила, второй — нет)[994].

Серьезным кризисом, ожесточившим межпартийную борьбу и всколыхнувшим прессу Соединенных Штатов в 1795–1796 гг., стал договор Джея с Великобританией[995]. Большинство американских исследователей считают, что противоречия между федералистами и республиканцами не являлись непреодолимыми, их конфликт не переходил за рамки либеральной традиции, поскольку партии не посягали на такие основы американского общества, как собственность и свобода[996]. Особенно эта позиция близка историкам школы «консенсуса». Противоположной позиции придерживался известный историк Р. Хофстедтер, считавший конфликт партий в конце XVIII в. настолько глубоким, что возникла угроза единству страны[997].

Вторым президентом США (1797–1801) был избран Джон Адамс (1735–1826). В его правление обострилась межпартийная борьба, особенно по вопросам внешней политики в связи с войнами революционной Франции в Европе. Федералисты придерживались проанглийского курса, республиканцы — профранцузского[998]. События Великой французской революции обостряли борьбу партий. Если для Джефферсона французская революция была связана с возрождением традиций и «духа 1776 года», то для федералиста Фишера Эймса, представителя «Эссекской хунты» в Конгрессе она представлялась «смертельным ядом, который отравляет наш мир»[999]. Он заявлял: «С самого начала французская революция была враждебна всем правам справедливости, миру и порядку в обществе, поэтому само ее существование представляет вызов всему цивилизованному миру»[1000]. Большое влияние на умеренное крыло федералистов оказывают идеи Э. Бёрка, в особенности его памфлет «Размышления о революции во Франции»[1001]. Книга английского мыслителя была в определенной мере разрывом с классическим Просвещением, недаром, наиболее ненавистным философом Бёрк считает Ж. Ж. Руссо: «Руссо — их (депутатов Национального собрания. — Т. А.) канон священного писания, в своей жизни он для них Поликлет[1002], в общем — совершенный образец для подражания»[1003]. В поддержку идей Э. Бёрка выступил вице-президент Джон Адамс, опубликовавший в газетах серию статей под общим названием «Рассуждения о Давиле». В этом сочинении он защищал власть собственников в противовес неимущим. Если «власть отдать в руки тех, у кого нет собственности», то это будет равносильно передаче «ягненка на попечение волка»[1004].

С критикой Бёрка выступил Томас Пейн, написавший свою знаменитую работу «Права человека»[1005]. На публикации памфлета Пейна в США настоял Томас Джефферсон, в предисловии к американскому изданию[1006] он написал: «Я чрезвычайно удовлетворен, что он будет напечатан у нас, и что, наконец, публично будет дан ответ распространяемым среди нас политическим ересям. Я не сомневаюсь, что наши граждане вновь объединятся вокруг знамени „Здравого смысла“»[1007].

Отношения США и Франции обострились в 1798 г. 18 января был издан декрет, согласно которому французская Директория объявляла нейтральные суда с английским грузом на борту законным призом. В ноябре того же года между двумя республиками началась так называемая «квази-война», состоявшая в основном из стычек на море. Было объявлено о наборе армии из 10 тыс. добровольцев; активно строились боевые суда (к концу 1798 г. их было уже 14)[1008].