Просветительские идеи и революционный процесс в Северной Америке

Самое любопытное, что сами эти документы были составлены буквально по образцу Декларации независимости 1776 г. Парадокс ситуации заключался в том, что постоянно используя революционные лозунги и призывы, южные экстремисты никакой революции не желали. Это было «злоупотребление языком», чтобы назвать сецессию революцией, — заявлял Джефферсон Дэвис. — Мы оставили Союз, «чтобы спасти нас от революции», которая угрожала сделать «собственность на рабов совсем необеспеченной или ничего не стоящей»[1095].

8 февраля 1861 года представители отделившихся штатов приняли конституцию «Конфедеративных Штатов Америки» [1096]. 18 февраля 1861 г. временным президентом Южной Конфедерации был избран Джефферсон Дэвис (1808–1889), крупный плантатор из Миссисипи, ранее являвшийся сенатором Конгресса США. 21 января 1861 г. он покинул Сенат США, заявив на прощание, что он: «в течение многих лет защищал, как существенный элемент суверенитета штатов, право любого из них покинуть Союз»[1097]. Однако нельзя утверждать, что юнионистские настроения исчезли полностью. Большинство графств в Западной Виргинии стойко сопротивлялись сецессионистскому движению и создали свой собственный штат в составе Союза. Некоторые из юнионистских газет обвиняли конфедератов в развязывании военных действий. П. Броунлоу заявлял, что нападение на форт Самтер было «трусливым», и утверждал, что «война в Чарльстоне была начата отделившимися штатами»[1098].

Линкольн в своей инаугурационной речи стремился смягчить южные опасения и восстановить федеральную власть над отделившимися штатами. Он твердо отрицал право на раскол. «Ни один из штатов не вправе сугубо по собственной инициативе законно выйти из Союза», — заявил он. Он далее безапелляционно заявил, что «…с точки зрения универсального права и Конституции союз этих штатов вечен. его невозможно уничтожить, иначе, как прибегнув к действию, не предусмотренному в самом этом документе»[1099].

Напоминая о славном прошлом, о заветах «отцов-основателей», об авторитете Конституции, созданной ими, ведущий нью-йоркский журналист, издатель газеты «Нью-Йорк Таймс» Генри Рэймонд писал: «Мы будем стоять за Конституцию, созданную нашими отцами. Мы не будем создавать новую и не позволим никому разрушить старую. Задолго до того, как придет такой день, народ северных штатов встанет как один человек, забыв о старых разногласиях и различиях, чтобы сохранить американский Союз и раздавить любой мятеж, который может угрожать его разрушением»[1100].

Для северян южане ассоциировались с мятежниками, а не с борцами за свободу и независимость своих штатов. Значительная часть северян поверила Линкольну и его обещаниям добиваться сохранения единства страны. Они поддержали президента, потому что понимали, какую важную ценность представляет Союз, созданный в испытаниях революционной Войны за независимость.

Многочисленные письма, публикуемые газетами Севера, были подтверждением того, что избиратели готовы были силой принудить мятежников Юга к повиновению законам Союза. «Мы выбирали Линкольна, — написал житель Иллинойса, — и если необходимость этого потребует, будем бороться за него… Наше графство может поручиться за 500 „бдительных“, которые хорошо вооружены и экипированы». «Линкольн должен провести в жизнь законы нашего государства против этого мятежа южан», — заявлялось в письме жителя Огайо[1101]. В суровых испытаниях Гражданской войны принцип федерализма доказал свою жизнеспособность, Союз штатов был сохранен.

Вслед за кровавым конфликтом 1861–1865 годов последовал период Реконструкции южных штатов, призванный закрепить целостность федерации. Никаких поправок к Конституции, запрещавших выход штатов из Союза, не было принято. Однако согласно решению Верховного суда в 1869 г., Конституция не допускает односторонней сецесии штатов. В соответствии с этим решением, акты легислатур отделившихся штатов объявлялись недействительными.

Мнение верховного судьи С. П. Чейза гласило: «Союз штатов никогда не был чисто искусственной и произвольной связью. Он возник между колониями и вырос из общего происхождения, взаимных симпатий, родственных принципов, сходных интересов и географических отношений. Он был подтвержден и усилен военными нуждами и получил определенную форму, характер и санкцию в „Статьях Конфедерации“. Таким образом, Союз был торжественно провозглашен „вечным“. Когда „Статьи“ были признаны недостаточными для нужд страны, была создана Конституция „для образования более совершенного Союза“. Трудно передать идею неразрывного единства более ясно, чем этими словами. Что может быть неразрывным, если не вечный союз, ставший более совершенным?»[1102]