ПРОСВЕТЛЕНИЕ ЭКЗИСТЕНЦИИ

От этого, отрывающегося от объективности, своеволия сущей субъективности по самой сущности своей отличается своеволие возможной экзистенции, которое в упрямом достоинстве (trotzige W"urde) отворачивается от объективного, как от чего-то всегда несовершенного. Поскольку оно видит недостаток во всякой реальной объективности, оно рискует бороться за осуществление того, что для него есть единственно истинное, держится в своей безусловности, ни в чем не уступая, за абсолютные мерила оценки, которых, однако, не может осуществить даже для себя самого, сколько бы ни казалось ему, что собственное существо его вырастает до сверхчеловеческой высоты. Здесь отрыв от объективности происходит силою экзистенциальной страсти субъективной идеи, и возникает опасность, что возможное содержание экзистенции будет предано ради исчезающей в точечном бытии недвижности субъективности. Это - героическое величие индивида, уничтожающего себя в некоторой абсолютности, которая лишена объективности. Оно достигает ясности сознания в словах Кориолана:

«Но до конца таким останусь, словно

Сам человек лишь был творцом себя...»⁶⁵.

2. Предательство экзистенции ради объективности (изолирующаяся вещь).

- Экзистенция видит себя в существовании, как субъективность, противостоящей независимым объективностям (налично существующей природе, убедительно значимой истине, преднайденным ею институтам в государстве и церкви). Она существует в открытости этим объективностям и в соотнесенности с трансценденцией. Но специфическое удовлетворение, испытываемое экзистенцией в ее преданности объективностям, находит свою границу в самой экзистенции. Ибо истоком, из которого мы приступаем к объективности и тем самым поддерживаем ее в движении и превращениях, остается экзистенция. В то время как уклонение к насильственной объективности подчиняется в слепом повиновении, экзистенцию охватывает ужас там, где люди, почти механически притягиваясь повиновением как таковым, отрекаются от самих себя. Затвердевание объективности - это уничтожение экзистенции (Das Festwerden der Objektivit"at ist die Vernichtung der Existenz).

Предательство экзистенции ради объективностей происходит в формах, посредством которых оно полагает для себя всеобщее абсолютным. То, что объективно в смысле всеобщезначим ости, существует как таковое для универсального сознания вообще. Но уже идея имеет принципом своего существования многообразие ее личного исполнения; она зовет экзистенцию, которая несет ее на себе. Но если историчная объективность, опустошенная от идеи, унижается до «всеобщего интереса (Interesse der Allgemeinheit)», то и требование равенства людей унижается с нею вместе до некоторой бесспорной самоочевидности. Тогда получает силу положение: великий человек - это несчастье общества (ein grosser Mann ist ein "offentliches Ungl"uck)⁶⁶.

Предательство самобытия ради объективностей извращает сами объективности. В науке, например, всеобщезначимое обременяют мнимым стремлением служить средой для требований масс в их всеобщности. В таком случае наука показывает нам то значимое, во что верит масса, хотя она и не могла бы постичь его в частности силами собственного разумения. Наука превращается в пристройку к интересам. Всюду, где заходит речь об этих интересах, выяснялась двусмысленность науки в ее применении на пользу общему интересу: наука познает и знает то, что нам желательно и так, как нам желательно Она должна будто бы отдать форму своих убедительных всеобщезначимых истин, чтобы служить каждому; кажется, будто наука доказывает все что угодно, если только не пожелает, с аристократической самодисциплиной, твердо держаться того или иного своего метода в смысле знания. Поэтому наука в качестве массового феномена не может остаться тем, чем подлинно является там, где экзистенциальная правдивость полагает ей границы. Если экзистенция предала себя ради абсолютности мнимо объективно значимого, то даже то, что действительно значимо в науке, уже не может быть вполне чисто постигнуто. Тогда беспорядочно смешивается то, разделение чего составляет условие ясного знания: поистине убедительное для сознания вообще, - убеждения, обоснованные идеями, - вера, - и все это смешивается с общественными зависимостями мнения (des Meinens).