Просветление и другие заблуждения

К.: «Моё царство не от мира сего», — сказал кто–то около двух тысяч лет назад. Это не означает: царство находится там наверху, по ту сторону, и если вы будете делать правильные вещи, то однажды тоже туда попадёте. А означает это: моё царство не имеет ничего общего с каким–либо представлением. Ничего общего с тем, что, как ты полагаешь, ты видишь. Абсолютность — моя природа, не важно, в каких обстоятельствах я, как кажется, пребываю в этом мире.

В.: Не важно, что происходит?

К.: Не важно, вишу ли я на кресте или встречаюсь с Марией Магдалиной. Всё это обстоятельства, внешние проявления. Они никакого отношения не имеют к тому, что я есть. Иисус даже говорит: «Я есть то, что есть Отец, но я не Отец. Я есть то, что есть Бог, но я не Бог». То есть он есть Сущность Бога. Он есть то, что есть Знание без необходимости что–либо знать. Это абсолютное Знание — быть тем, что есть Знание, без кого–либо, кто бы что–то знал или должен был бы знать. Больше нет никого, кто бы беспокоился, живёт он или нет. Отсутствие идеи о том, есть ли ты или нет, — это указание на твою Сущность.

В.: У меня голова идёт кругом. К ощущению жизни относится то, что всё, что с кем–то случается, безразлично?

К.: Больше нет ничего, что может с кем–то случиться. В мимолётности мира теней есть Сознание, которое ведёт себя активно и реактивно. Но ты не есть часть теней, но всегда до теней, всегда до феноменов. В действительности ничего не движется. Это только чистая недвижимость.

В.: Но мы здесь двигаемся и говорим. В любом случае такое ощущение, что ещё есть некое «я», которое принимает участие в игре — или делает вид, что принимает!

К.: «Я» продолжает делать всё, как и прежде. Разницы нет.

В.: Но что здесь происходит, ему безразлично?

К.: Карлуше не безразлично. У Карлуши есть намерения, ему хотелось бы того и этого. Единственное, что здесь есть, это совершенное Приятие, не важно, достигнет он его или нет. Умрёт он в следующий момент или нет, не играет роли. Это настроение, как каждую ночь, когда Карлуша ложится в постель и исчезает: «Если я больше никогда тебя не увижу, то приятно было познакомиться!» И каждое утро около восьми: «А, снова ты!»

В.: А если произойдёт что–то неприятное?

К.: Всегда происходит только то, что ты есть. И если тебя что–то убивает, только ты себя убиваешь. То есть, ничто не может быть убитым. Когда тело умирает, его убивает Сознание, которое играет это тело. Проявление тела может исчезнуть, но то, что ты есть — бессмертное Бытие, — ничего не потеряло.

БЕССМЕРТИЕ

Вопрос: Смерть — это конец?

Карл: Да. Это конец тела, духа и души. Всего, чем ты когда–либо, как ты считал, владеешь. Ты думал, что то и это принадлежит тебе, и если не материальное, то хотя бы та или иная черта характера. Или хотя бы колебание души. Или вообще душа. Но ничего из этого не остаётся. Умирает обладатель машины, дома и сада, детей и семьи, тела и чувства, духа и души. Умирает обладатель опыта, обладатель истории. Конец. Всё. И тогда возникает что–то вроде нулевой точки. И в этой нулевой точке — свобода. В этой свободе ты созерцаешь то, что есть. Потом происходит то, что происходит, и всё, что происходит, хорошо так, как есть. Это окончательная ясность, что ничто не принадлежит тебе. Это свобода.

В.: И эта свобода наступает лишь со смертью? Или она есть до этого?

К.: Тебе пришлось бы умирать каждый момент или по меньшей мере быть перед лицом смерти, перед лицом смертности. Всё, с чем ты сталкиваешься, смертно. Всё, что ты имеешь или переживаешь, смертно. Всё, что ты хочешь удержать, мимолётно. Всё, чего ты достиг, ты потеряешь. В том числе потеряешь и идею о самом себе. Идею «я». Перед лицом смертности исчезает идея об обладателе. Моё тело, моя жизнь, моя карма, моя история — уходят. Перед лицом смертности исчезает всё «моё». Исчезает обладатель. И тем не менее, ты по–прежнему есть полностью то, что ты есть. Ты по–прежнему полностью здесь — чем бы ты ни был.

В.: В качестве кого же? Что от меня всё ещё полностью здесь?

К.: То, что существует до обладателя. Это ты. Ты существуешь до идеи обладателя и бренности. То, что ты есть, не затрагивается тем, что мимолётно. Оно не затрагивается идеей о том, что ты чем–то владел и можешь потерять. Это оказывается чистой воды идеей. На самом деле ты всегда свободен. В реальности ты всегда пребываешь в Сейчас, где нет личной истории, то есть нет так же никого, кто рождён и может умереть. Самое позднее, смерть даёт тебе это познание. Поэтому она освобождает.

В.: Я всегда это так ощущаю, когда кто–то умер, что что–то при этом делается лёгким.